Аистов, Анатолий Георгиевич

Анатолий Георгиевич Аистов
Дата рождения	29 марта 1917(1917-03-29)
Место рождения	Таганрог, Российская империя
Дата смерти	12 апреля 1996(1996-04-12) (79 лет)
Место смерти	Рига, Латвия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Военно-Морской Флот
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война Советско-японская война
Награды и премии

Анатолий Георгиевич Аистов (1917—1996) — советский военачальник, контр-адмирал (25.5.1959), участник Великой Отечественной и Советско-японской войн.

Биография

Аистов Анатолий Георгиевич родился 29 марта 1917 года в г. Таганрог. Окончил 2 курса Таганрогского института механизации сельского хозяйства (1937), Военно-морское училище им. М. В. Фрунзе (1939), командный факультет Военно-морской ордена Ленина академии им. К. Е. Ворошилова (1957) и Академические курсы офицерского состава при Военно-морской ордена Ленина академии (1962). Член ВКП(б) с 1945 года. Участник Советско-японской войны.

В ВМФ СССР с 1937 года. Командир артиллерийской батареи СКР «Метель» (1940), помощник командира СКР «Молния» (1940—1942), командир ЭМ «Войков» (1942—1943), командир ЭМ «Рекордный» (1943—1945), командир СКР «ЭК-16» 5-го отдельного отряда кораблей ВМФ (1945—1946), командир 5-го отдельного дивизиона сторожевых кораблей (ДСКР) (1946), командир ЭМ «Резкий» (1946—1948), старший помощник командира крейсера «Калинин» 5-го ВМФ (1948—1950), командир крейсера «Калинин» 5-го ВМФ (1950—1954), командир 5-й дивизии крейсеров (1957—1959), начальник штаба первый заместитель командующего, Член военного совета Тихоокеанского флота (1959—1960), командующий эскадрой и Член военного совета Северного флота (1960—1961), командир «ЭОН-71» (1961), командир 101-й бригады строящихся кораблей ВМФ (1962—1964), командир 78-й бригады кораблей Охраны водного района Лиепайской военно-морской базы Балтийского флота (1964—1974), старший морской начальник г. Риги. В распоряжении Главного командования ВМФ СССР (1962—1975).

Умер 12 апреля 1996 года в Риге, Латвия.

Награды

• Орден Красного Знамени (1956);
• Орден Красного Знамени (1968);
• Орден Отечественной войны I степени (1985);
• Орден Отечественной войны II степени (1945);
• Орден Красной Звезды (1951);
• медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1945);
• медаль «За победу над Японией» (1945);
• другие медали;
• именное оружие (1967).

См. также

• Список адмиралов, вице-адмиралов, контр-адмиралов, ВМФ СССР (1946—1960)
• Список адмиралов, вице-адмиралов, контр-адмиралов, ВМФ СССР (1940—1945)
• Список инженер-адмиралов, инженер-вице-адмиралов, инженер-контр-адмиралов, ВМФ СССР (1940—1945)
• Список инженер-адмиралов, инженер-вице-адмиралов, инженер-контр-адмиралов, ВМФ СССР (1946—1960)

Литература

• Бережной С. С. Корабли и суда ВМФ СССР 1928—1945. Справочник. М., 1988. С. 31, 35, 197
• Лурье В. М. Адмиралы и генералы Военно-морского флота СССР. — М.: Кучково поле, 2007. — 672 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-9950-0009-9.
• Пантелеев Ю. А. Полвека на флоте. М., 1974. С. 302, 310

Ссылки

• [spb-tombs-walkeru.narod.ru/len_obl/lebzh/aistov.html spb-tombs-walkeru.narod.ru (Петербургский некрополь). Фото памятника: Аистову Анатолию Георгиевичу (1917—1996)]

Отрывок, характеризующий Аистов, Анатолий Георгиевич

Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.