Наградное оружие
Поделись знанием:
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
Наградно́е оружие — персонифицированное оружие, являющееся почётной наградой для особо отличившихся военнослужащих за их воинские подвиги и заслуги. Им может быть холодное или огнестрельное оружие: шпага, сабля, палаш, шашка, кортик, револьвер, пистолет, винтовка, охотничье ружьё и др. Обычно на таком оружии, помимо соответствующей надписи об отличиях и заслугах указываются фамилия, имя и отчество (фамилия и инициалы) награждённого, отчего наградное оружие часто также называют именным. Надпись выполняется (гравируется) на самом оружии или на металлической пластине (из золота, серебра, латуни и других металлов), прикрепляемой к оружию, ножнам или кобуре[1].
Содержание
Категории
По категоризации, предложенной И. Я. Абрамзоном, наградное и дарственное оружие можно разделить на пять групп, прежде всего в зависимости от причин вручения оружия[2]:
- Наградное оружие XVII — XVIII вв.
- Жалованное оружие XVIII в.
- Наградное оружие с надписью «За храбрость» XVIII — XIX вв.
- Призовое оружие (холодное и огнестрельное) XIX в.
- Дарственное оружие (холодное, огнестрельное и оборонительное) XVI — XIX вв.
В. А. Дуров в своей монографии делит наградное оружие на две категории: оружие, дававшееся за боевые заслуги офицерам и генералам русской регулярной армии и флота, и оружие для военнослужащих иррегулярных войск[3].
Из истории награждения оружием
В России (XVII — начало XX века)
В Московском царстве обычай награждения воинов оружием имел место уже в середине XVII века. Самое раннее из известных награждений относится к 1642 году, когда царь Михаил Фёдорович пожаловал одному из приближённых наградную саблю с надписью: «Государь, Царь и Великий Князь Михаил Фёдорович всея Руси пожаловал сею саблей стольника Богдана Матвеева Хитрово»[1]. Наградное оружие, являвшееся государственной наградой, вручалось за особые военные или — в некоторых случаях — гражданские заслуги. В основном награждение производилось холодным оружием, но в некоторых случаях — огнестрельным. Первое упоминание о награждении огнестрельным оружием относится к 1667 году, когда атаман Ф. Минаев получил из Оружейной палаты пищаль с яблоневой ложей, украшенной костью и перламутром[2].
Отправной точкой в создании законодательства для наградного оружия следует считать создание регулярной армии и флота при Петре I[4].
В 1797 году Павел I ввёл в систему наград Аннинское оружие.
При Александре I статус наградного оружия в системе наград Российской империи был закреплён законодательно: согласно указу от 28 сентября 1807 года, наградное оружие было приравнено к орденам и разделено на четыре степени:
- золотое оружие без надписи;
- золотое оружие с надписью «За храбрость»;
- золотое оружие с алмазами;
- клинки, украшенные алмазами и лаврами.
Тем не менее, до Отечественной войны 1812 года, случаи награждения именным оружием были единичными и производились царями лично. В Отечественную войну 1812 года награждение оружием становится массовым. В последующие годы награждения продолжались — в войнах с Турцией и Персией (1826—1829 годы) золотое оружие получили 349 человек, в польскую кампанию 1831 года — 341, за венгерский поход 1849 года — 121. В Крымской войне 1853—1856 года золотое оружие получили 456 офицеров, аннинское — 1551 офицер[5]
В дальнейшем, эта традиция, несколько видоизменяясь, сохранялась до февральской революции 1917 года и после неё[6].
Следует отметить, что в дореволюционной России оружием награждали не только российских подданных. Например, по рекомендации адмирала Ф. Ф. Ушакова, турецкому капитану Зеллеру была пожалована сабля, украшенная бриллиантами, стоимостью в 1803 рубля. Статистика подобных награждений не ведётся, как и довольно многочисленных пожалований русских подданных золотым холодным оружием от имени иностранных государей[2].
В 1913 году, когда появился новый статут ордена св. Георгия, причисленное к этому ордену золотое оружие получило новое официальное название — Георгиевское оружие и Георгиевское оружие, украшенное бриллиантами. На всех видах этого оружия стал помещаться маленький эмалевый крестик ордена св. Георгия; на генеральском оружии надпись «За храбрость» заменялась указанием на подвиг, за который пожалована награда. С этого же времени эфес у Георгиевского оружия официально не золотой, а лишь позолоченный. В ходе первой мировой войны Георгиевское оружие стало массовым видом наград. Только с января по декабрь 1916 года Георгиевским оружием были отмечены 2005 человек, из них трое — оружием, украшенным бриллиантами[7].
В СССР
Практика награждения холодным и огнестрельным оружием складывается уже в период гражданской войны[8]. В дальнейшем, в 1919—1930 годы производилось награждение Почётным революционным оружием. В общей сложности, с 1919 до начала 1930 года им были награждены 20 человек (из них двое — дважды)[9]. Кроме того,
- в 1927 году за боевые успехи в разгроме вооружённых бандформирований, действовавших в горно-лесных районах Северного Кавказа именным пистолетом "браунинг" был награждён командир батальона Владикавказской пехотной школы Г. С. Родин[10]
- в 1928 году за спасение рыбаков в Азовском море именным оружием и Почётной грамотой ВЦИК был награждён пилот-итальянец Примо Джибелли[11].
- в ноябре 1928 года за инициативу и смелость в боевых операциях именным пистолетом "маузер" был награждён командир эскадрона 87-го Забайкальского полка 9-й отдельной Дальневосточной кавалерийской бригады РККА К. Р. Синилов[12]
В 1930 году оружием были награждены 11 командиров РККА, отличившихся в ходе боевых действий на Китайско-Восточной железной дороге: комбриг С. С. Вострецов был награждён Почётным революционным оружием, командир артиллерийской батареи Приморской группы войск М. А. Таубе и 9 командиров 105-го стрелкового полка 35-й стрелковой дивизии РККА были награждены именным оружием[13].
В конце 1931 года именным оружием был награждён командир взвода сводного отряда курсантов Объединённой Среднеазиатской школы им. В. И. Ленина Н. Г. Лященко (за умелое командование подразделением и личную отвагу в боях с басмачами во время 1200-км похода отряда через пустыню Кара-Кум в сентябре 1931 года)[14].
В мае 1932 года именным пистолетом ТК был награждён выпускник Военно-морской академии Н. Г. Кузнецов[15].
За боевые отличия в борьбе с басмачеством Постановлением ЦИК СССР от 27 октября 1932 года именным оружием награждён командир авиационного звена 95-го транспортного авиационного отряда ВВС Среднеазиатского военного округа П.В. Недосекин[16].
Среди участников боевых действий у озера Хасан летом 1938 года награждённых оружием не имелось. Среди участников боёв у реки Халхин-Гол в 1939 году один был награждён оружием по решению правительства иностранного государства: 14 сентября 1940 года по решению Совета Министров МНР дивизионный комиссар 17-й армии М. С. Никишев за боевые заслуги в боях на Халхин-Голе был награждён именным оружием - охотничьим ружьём Sauer[17].
Основная часть награждённых именным оружием в СССР приходится на годы Великой Отечественной войны[18] (при этом, имели место случаи награждения отличившихся снайперов именными снайперскими винтовками[19][20], а 1 мая 1944 года - случай награждения пулемётчика именным пулемётом)[21]. В то же время, имели место случаи вручения именного холодного оружия как коллективной награды[22][23].
В послевоенное время основания и порядок вручения этой награды был жёстко регламентирован дисциплинарным уставом Вооружённых сил СССР[18].
В 1968 году Президиумом Верховного Совета СССР была учреждена новая категория наградного оружия для высшего офицерского состава — Почётное оружие с золотым изображением Государственного герба СССР (в общей сложности, этим оружием было награждено 26 лиц высшего офицерского состава).
В 1975 году появились две новые категории — призовое оружие для военнослужащих-спортсменов (за победу в соревнованиях по военно-прикладным видам спорта, таким как стрельба или фехтование) и подарочное — охотничьи ружья и карабины, которым командование воинских частей могло награждать гражданских лиц[18].
В основном, в наградные фонды поступали охотничьи ружья и штуцера производства ЦКИБ СОО, которые выпускались небольшими партиями[24], ими награждали государственных и политических деятелей[25].
В Армении
Правоотношения, возникающие при обороте наградного оружия, на территории Армении с 1998 года регулируются законом «Об оружии»[26].
С июня 2009 года[27] правом вручать наградное оружие наделены президент, премьер-министр, министр обороны, начальник полиции и директор Службы национальной безопасности. По состоянию на конец июня 2011 года, в Армении было вручено 2103 единицы наградного оружия[28]
В Белоруссии
Правоотношения, возникающие при обороте наградного оружия, на территории Белоруссии с ноября 2001 года регулируются законом «Об оружии»[29].
В Казахстане
Награждение оружием предусмотрено законодательством[30]
В Киргизии
В соответствии с законодательством Киргизии, к наградному оружию относится кортик, шашка, пистолет или охотничье огнестрельное оружие. Наградное оружие может быть вручено только один раз[31].
По данным отчёта Государственного комитета национальной безопасности Киргизии, в период с 1991 года по апрель 2010 года ГКНБ было выдано 80 единиц наградного оружия, упраздненной Службой государственной охраны — 48 единиц, пограничной службой — ещё 48 единиц. В 2010—2011 годы было выдано 16 единиц оружия[32].
Наградное оружие могут получить как граждане страны, так и иностранцы. Только в период с 2005 по 2010 год наградным оружием от МВД Киргизии были награждены более 350 граждан России[33].
В Российской Федерации
Правовые отношения, возникающие при обороте наградного оружия, на территории Российской Федерации с 1993 года регулируются Федеральным законом РФ «Об оружии»[1]. Согласно Федеральному закону «Об оружии», наградное оружие — гражданское, боевое короткоствольное ручное стрелковое и холодное оружие, полученное гражданами Российской Федерации в качестве награды на основании указа Президента Российской Федерации, постановления Правительством Российской Федерации, наградных документов глав иностранных государств и глав правительств иностранных государств, а также на основании приказов руководителей государственных военизированных организаций. Виды, типы, модели боевого короткоствольного ручного стрелкового и холодного оружия, которым могут награждаться граждане Российской Федерации, а также порядок награждения указанным оружием устанавливает Правительство Российской Федерации. Продажа, дарение и наследование боевого короткоствольного ручного стрелкового наградного оружия не допускаются[34].
Согласно Правилам награждения граждан Российской Федерации оружием, в состав наградных фондов включаются:
- гражданское оружие, имеющее сертификаты соответствия;
- боевое и холодное оружие, включенное в утверждаемый Правительством Российской Федерации перечень видов, типов, моделей боевого короткоствольного ручного стрелкового и холодного оружия, которым могут награждаться граждане Российской Федерации;
- патроны к наградному оружию, соответствующие установленным требованиям.
Правила нанесения памятных надписей на наградное оружие, его отделки и художественного оформления устанавливаются в положениях о наградных фондах государственных военизированных организаций[35].
До декабря 2003 года перечня типов и моделей наградного огнестрельного оружия установлено не было, имелась возможность награждения пистолетом или револьвером иностранного производства, в том числе — оснащённым глушителем[36]
В 2005 году наградным оружием Российской Федерации была впервые награждена женщина (Т. Н. Москалькова[37], награждённая пистолетом Макарова).
5 декабря 2005 года был утверждён перечень моделей наградных пистолетов и револьверов[38]:
- револьверы Наган, РСА «Кобальт», Р-92 и ОЦ-11 «Никель»;
- пистолеты ТТ, ПМ, ПСМ, ПММ, П-96М, ГШ-18, ПЯ, ОЦ-21 «Малыш», ОЦ-26 «Малыш», ОЦ-27 «Бердыш».
В августе 2011 года в перечень наградного оружия были внесены пистолеты Glock 17, Parabellum P-08, Beretta-92 FS и CZ-75 BD[39]
В мае 2012 года приказом МВД РФ был утверждён Административный регламент, который устанавливает порядок регистрации наградного оружия и основания для его изъятия[40].
В 2012 году[41] приказом директора ФССП РФ был введён экзамен на зелёный берет ФССП РФ (отличительный знак для наиболее профессионально подготовленных сотрудников службы судебных приставов), прошедшим экзамен победителям вручают наградное холодное оружие — боевой нож «Комбат»[42].
Среди первых наградное оружие от министра обороны П. С. Грачёва получили участники расстрела Белого Дома в октябре 1993 года[43]. Дальнейшие события дают основание говорить о изменении статуса награды — уже к середине 1990-х годов из знака отличия за воинские качества именное оружие во все большей степени превращается в эксклюзивный подарок для чиновников и бизнес-элиты[44][45].
Общее количество владельцев именного и наградного оружия в постсоветской России имеет тенденцию к увеличению: если в 1999 году в России было 3142 владельца наградного оружия, то в 2000-м — 4409, в 2005-м — 9788, в начале 2009 года — 11401[46], а к началу октября 2012 года — 12 тысяч[47]. Приведённые цифры не полностью отражают динамику роста количества владельцев наградного оружия в России[48], поскольку в период до 2013 года, по неполным данным, владельцами наградного оружия были потеряны и утрачены по меньшей мере 101 пистолет, ещё 12 пистолетов изъяли в связи с самоубийством и 9 — в связи с арестом владельцев[49].
По состоянию на начало 2013 года, по данным МВД РФ, в России было 12 527 владельцев наградного оружия, у которых имелось 12 778 шт. наградного оружия[50]
В августе 2013 года на рассмотрение был внесён законопроект, который предусматривает расширить перечень наградного холодного оружия за счёт включения в перечень казачьих шашек и кинжалов[51].
20 января 2015 года в перечень наградного оружия были включены пистолеты Glock 26 и Steyr M-A1[52]
На Украине
В апреле 1995 года указом президента Украины была утверждена государственная награда «Именное огнестрельное оружие», которой являлся пистолет «Форт-12» в наградном исполнении (изготовленный из легированной стали, украшенный гравировкой и серебрением, с накладками на рукоять из ценных пород дерева)[53]. В дальнейшем, были приняты нормативно-правовые документы, предоставляющие возможность награждения огнестрельным оружием иных систем:
- так, в сентябре 1999 года было принято положение о ведомственном знаке отличия Министерства обороны Украины, которым может являться «пистолет (за исключением пистолетов моделей „Форт-12“ и „Форт-14“), револьвер, охотничье огнестрельное оружие, сабля, палаш или кортик»[54]
- После оранжевой революции, с 2 февраля 2005 года до 14 октября 2006 года министр внутренних дел Украины Ю. В. Луценко наградил 157 человек боевыми пистолетами «Форт» с надписью «Герою Помаранчевої революції»[55]; кроме того, по инициативе губернатора Винницкой области А. Г. Домбровского НПО «Форт» изготовило партию из 1000 позолоченных подарочных травматических пистолетов[56] на базе конструкции «Форт-17Р» с надписями «Так!» и «Вiрю! Знаю! Можемо!» в качестве сувениров для идейных вдохновителей и героев революции на Майдане. Пистолеты собирались вручную лучшими специалистами[57], это обусловило четырёх-пятикратное увеличение стоимости в сравнении со стандартными серийными образцами[58].
- в январе 2008 года было утверждено положение о ведомственном знаке отличия Службы безопасности Украины, которым может являться «пистолет, сабля установленного образца и кортик установленного образца»[59]
- в марте 2008 года в Министерстве внутренних дел Украины был введён ведомственный знак отличия — кортик «Казацкая слава» (тогда же были проведены первые награждения)[60];
- летом 2009 года было утверждено положение о ведомственном знаке отличия Государственной службы связи и защиты информации Украины, которым может являться «револьвер „Наган“, пистолеты ТТ, ПМ, „Форт-12“, „Форт-14“, „Форт-17“, пистолет Марголина, сабля установленного образца и кортик установленного образца»[61]
- в мае 2010 года было утверждено положение о ведомственном знаке отличия Министерства внутренних дел Украины[62]
- в октябре 2012 года было принято новое положение о ведомственном знаке отличия Министерства обороны Украины, которым может являться «пистолет, револьвер, охотничье огнестрельное оружие, сабля, палаш или кортик»[63]
В августе 2010 года министр внутренних дел Украины Анатолий Могилёв сообщил, что за 2009 год именным оружием были награждены 226 человек, а в первом полугодии 2010 года - ещё 33 человека[64]. По состоянию на начало 2013 года, по официальным данным МВД Украины, на Украине насчитывалось 3310 именных пистолетов[65]. В дальнейшем, награждение продолжалось[66][67][68][69][70][71][72][73].
См. также
- Золотое оружие «За храбрость» — наградное оружие в Российской империи, причисленное к статусу государственного ордена с 1807 по 1917 годы.
- Armes d’honneur — наградное оружие во Франции, учреждённое в качестве награды в 1799 году.
- Почётное революционное оружие — высшая награда в Красной Армии в 1919—1930 годы.
- Наградное холодное оружие Красной Армии в Великой Отечественной войне.
- Почётное оружие с золотым изображением Государственного герба СССР — особая награда, учрежденная Президиумом Верховного Совета СССР в 1968 г. в связи с празднованием 50-летия Вооружённых Сил СССР для награждения лиц высшего офицерского состава.
Источники
- ↑ 1 2 3 Оружие наградное // Военная энциклопедия в восьми томах / Под ред. П. С. Грачёва, Институт военной истории МО РФ. — М.: Военное изд-во, 1994. — Т. 6. — С. 159. — 639 с. — 10 тыс, экз. — ISBN 5-2030-1873-1.
- ↑ 1 2 3 Абрамзон И. Я. Наградное и жалованное оружие России XVII — XVIII вв. // Государственный исторический музей Труды Государственного исторического музея. — М.: "Советская Россия", 1987. — Вып. 64. — С. 52-81.
- ↑ Дуров В. А. Русское наградное оружие XVIII — начала XX в. — М.; Смоленск: ТОК, 1994. — 200 с. — (Награды и символы России).
- ↑ Тереханова А. А. Основные этапы в истории наградного холодного оружия России // Петербургские чтения 97: материалы энциклопедической библиотеки «Санкт-Петербург-2003» / Ассоциация исследователей Санкт-Петербурга. — СПб.: Русско-Балтийский информ. центр БЛИЦ, 1997. — С. 126. — 712 с. — ISBN 5-8678-9051-1.
- ↑ Ильяс Галеев. [www.istoki-rb.ru/archive.php?article=916 Наградное оружие — уникальная регалия] // «Истоки» от 11.08.2010
- ↑ Кузнецов А. А. Глава IV. Наградное оружие // Награды: Энциклопедический путеводитель по истории российских наград. — М.: "Современник", 1998. — С. 260-283. — 479 с. — (Мир познания). — ISBN 5-2700-1639-7.
- ↑ Валерий Дуров. [bratishka.ru/archiv/2000/6/2000_6_11.php Награды: Золотое оружие с надписью «За храбрость»] // журнал «Братишка», июнь 2000
- ↑ Н. А. Кощеев. Ижевская винтовка № 500 000 // "Вопросы истории", № 4, 1977. стр.209-211
- ↑ Почётное революционное оружие // Советская военная энциклопедия. / ред. Н. В. Огарков. том 6. М.: Воениздат, 1978. стр.605-606
- ↑ С. Е. Лазарев. Георгий Семенович Родин // "Вопросы истории", № 8, 2012. стр.118-130
- ↑ В. Овсянников. Примо Джибелли. // Герои-интернационалисты / сост. В. В. Тян. — М.:«Просвещение», 1991. стр. 12-18
- ↑ Кузьма Синилов // Пограничники. сб., сост. Г. Ананьев, М. Смирнов. М., "Молодая гвардия", 1974. стр.151-202
- ↑ В пламени и славе. Очерки истории Краснознамённого Сибирского военного округа. 2-е изд., испр. и доп. Новосибирск, Новосибирское кн. изд-во, 1988. стр.54
- ↑ Н. Г. Лященко. Годы в шинели. Фрунзе, изд-во "Кыргызстан", 1974. стр.99
- ↑ Солдаты XX века. Справочник. / редколл., отв. ред. проф. С. М. Семенов. выпуск IV, том 2. М., ОАО "Московская типография № 6", 2005. стр.85
- ↑ Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комдивы. Военный биографический словарь / В. П. Горемыкин. — М.: Кучково поле, 2014. — Т. 2. — С. 699. — 1000 экз. — ISBN 978-5-9950-0341-0.
- ↑ "Триединая формула" Никишева // Янгузов З. Ш. Комиссары "нашенского края". Благовещенск, Хабаровское кн. изд-во, 1975. стр.222-241
- ↑ 1 2 3 Оружие именное // Советская военная энциклопедия. / ред. Н. В. Огарков. том 6. М.: Воениздат, 1978. стр.128
- ↑ в качестве примера, именной снайперской винтовкой был награждён снайпер Г. И. Величко
генерал-лейтенант М. В. Рудаков. Боевые дела снайперов // "Военно-исторический журнал", № 3, 1972. стр.56-60 - ↑ среди награждённых именными снайперскими винтовками были женщины-снайперы: Н. П. Петрова, О. Ф. Бордашевская, А. Н. Шляхова, Л. Г. Панова, З. Я. Аршавская
Е. Н. Никифорова. Рождённая войной. А. В. Морозов. Нейтральная полоса. М., "Молодая гвардия", 1985 - ↑ № 280. Из сообщения дивизионной газеты о вручении сержанту Д. М. Ковалеву капитаном Е. А. Степаненко именного пулемёта // Сумская область в период Великой Отечественной войны 1941 - 1945. / сб. документов и материалов. 2-е изд., доп. Киев, "Наукова думка", 1988. стр.280
- ↑ так, командир штурмовой группы 258-й стрелковой дивизии И. С. Константинов, отличившийся в боях за освобождение Калуги (15 декабря 1941 года в бою за Полотняный завод он уничтожил холодным оружием 23 немецких солдата) в феврале 1942 года был награждён именным оружием - шашкой с гравировкой на эфесе. В 1943 году шашку передали в Верхнечебулинский район Алтая (уроженцем которого являлся И. С. Константинов) для награждения трудового коллектива, который внёс наибольший вклад в Победу и передали на хранение колхозу, который первым и в полном объёме выполнил поставки продовольствия государству. После войны шашку передали на хранение в музей истории СибВО
Под гвардейскими знамёнами / сб., редколл. Н. В. Тряпичников, С. Е. Дашков, В. Я. Карлин. Новосибирск, Западно-Сибирское книжное издательство, 1978. стр.25-26 - ↑ 29 ноября 1943 на Тегеранской конференции советской делегации было передано почётное оружие, которым по распоряжению английского короля Георга VI были награждены жители Сталинграда - двуручный меч, специально изготовленный потомственными английскими мастерами-оружейниками
В. М. Бережков. Тегеран, 1943. На конференции "Большой тройки" и в кулуарах. М., АПН, 1968. стр.64-65 - ↑ Ружья с индексом МЦ // Кузьминский А. В. Оружие для охотника: практическое пособие / Под общ. ред. А. Е. Тараса. — М.: АСТ, 2002. стр.152-167
- ↑ Римантас Норейка. [www.kalashnikov.ru/upload/medialibrary/60e/038_042.pdf Двенадцать трудовых пятилеток ЦКИБа] // журнал «Калашников. Оружие, боеприпасы, снаряжение», № 8, 2006. стр.38-42
- ↑ Закон Республики Армения «Об оружии» от 3 июля 1998
- ↑ [www.newsarmenia.ru/arm1/20090611/42088906.html Армянский парламент ужесточил порядок вручения наградного оружия в стране] // «Новости Армении» от 11 июня 2009
- ↑ Егише Мецаренц. [www.lragir.am/index/rus/0/society/view/19578 Оружие власти], 30 июня 2011
- ↑ Закон Республики Беларусь «Об оружии» от 13 ноября 2001 года
- ↑ «Статья 24. Награждение оружием. Наградным является оружие, полученное гражданами Республики Казахстан на основании Указа Президента Республики Казахстан, постановления Правительства Республики Казахстан. Граждане Республики Казахстан могут получить наградное оружие на основании наградных документов глав иностранных государств, глав и членов правительств иностранных государств. Разрешение на хранение и ношение наградного оружия гражданами Республики Казахстан выдается уполномоченным органом в сфере контроля за оборотом оружия. Наградным не может быть оружие, позволяющее вести огонь очередями с емкостью магазина (барабана) более 10 патронов, а также запрещенное настоящим Законом к обороту на территории Республики Казахстан. В случае смерти собственника наградного оружия, указанное оружие сдается органам внутренних дел.»
Закон Республики Казахстан № 339-I от 30 декабря 1998 года «О государственном контроле за оборотом отдельных видов оружия» - ↑ «Наградным оружием признается оружие, переданное в порядке поощрения не более одного раза во владение лицам офицерского состава, состоящим на службе в Вооруженных Силах, правоохранительных органах и государственных военизированных ведомствах Кыргызской Республики, а также лицам, награждённым Указом Президента Кыргызской Республики, распоряжением Правительства Кыргызской Республики, приказами соответствующих министерств и ведомств, а также на основании наградных грамот или иных документов глав государств и правительств, государственных органов иностранных государств. Наградным оружием могут быть кортик, шашка, короткоствольный нарезной пистолет или охотничье огнестрельное оружие»
Закон Кыргызской Республики № 49 «Об оружии» от 9 июня 1999 года - ↑ [www.knews.kg/society/3564_za_20_let_nezavisimosti_v_kyirgyizstane_vyidano_204_edinitsyi_nagradnogo_orujiya/ За 20 лет независимости в Кыргызстане выдано 204 единицы наградного оружия] // «K News» от 27 сентября 2011
- ↑ Ф. Максимов, К. Карабеков. [www.kommersant.ru/doc/1862902 Расплата за награду] // газета «Коммерсантъ», № 17 (4802) от 1 февраля 2012
- ↑ [www.zakonrf.info/zoboruzhii/20.1/ Ст.20.1 «Наградное оружие» // Федеральный закон РФ «Об оружии»]
- ↑ [www.gvir.ru/text2008/n15/gdi15692.htm «Правила награждения граждан Российской Федерации гражданским, боевым короткоствольным ручным стрелковым и холодным оружием»] (утв. Постановлением Правительства РФ № 718 от 5 декабря 2005 г.)
- ↑ Владимир Федосенко. [www.rg.ru/2003/12/16/oruzhie.html Наградной пистолет не дарят] // «Российская газета», № 3366 от 16 декабря 2003
- ↑ Евгений Решетнев. [www.vesti.ru/doc.html?id=2746256 Кандидатура утверждена: генерал-майор МВД стала новым омбудсменом России] // "Вести.RU" от 22 апреля 2016
- ↑ [base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=118299;dst=100013 Перечень видов, типов, моделей боевого короткоствольного ручного стрелкового и холодного оружия, которым могут награждаться граждане Российской Федерации] (утв. Постановлением Правительства РФ № 718 от 5 декабря 2005 г., с изм. и доп.)
- ↑ Постановление Правительства Российской Федерации № 664 от 12 августа 2011 г. «О внесении изменений в постановление Правительства Российской Федерации от 5 декабря 2005 г. N 718»
- ↑ Михаил Фалалеев. [www.rg.ru/2012/10/09/orujie-poln.html Пистолет с личным именем. Наградное оружие необходимо регистрировать в лицензионно-разрешительной системе МВД] // «Российская газета» № 5906 (233) от 10 октября 2012
- ↑ «В спецназе ФССП, в отличие от внутренних войск МВД, ФСИН и ФСКН, зелёные береты появились совсем недавно. Первые испытания прошли в 2012 г.: тогда право надеть зеленый берет заслужили лишь восемь бойцов из разных регионов России»
[top.rbc.ru/society/30/05/2013/859895.shtml Последний звонок в болоте с автоматом и в бронежилете] // РБК от 30 мая 2013 - ↑ [www.r16.fssprus.ru/mikhail_fomin_za_osobye_uspekhi_v_sluzhbe_poluchil_nagradnoe_kholodnoe_oruzhie/ Михаил Фомин за особые успехи в службе получил наградное холодное оружие] // пресс-релиз Управления Федеральной службы судебных приставов по Республике Татарстан от 12 апреля 2013 (ред. от 16 сентября 2013)
- ↑ За боевые заслуги // «Криминал-экспресс» № 2 от 1-11 июня 1994 г., стр.9
- ↑ Д. Корецкий. Вакуум законности // «Оружие», № 1, 2012. стр.60-63
- ↑ Роман Уколов. [www.ng.ru/inquiry/2005-08-19/1_weapon.html За политическую храбрость и аппаратную стойкость] // Независимая газета от 19 августа 2005
- ↑ д.ю.н. Е. Шелковникова. Наградное оружие. // «Домашний адвокат», № 15, 2010. стр.6-7
- ↑ Владимир Волошин. [izvestia.ru/news/537012 МВД намерено ограничить количество наградного оружия] // «Известия» от 8 октября 2012
- ↑ «Только за последние три года в Москве наградное оружие было похищено у 68 человек.»
Сергей Канев. [www.novayagazeta.ru/data/2009/047/00.html Оружие гуляет по стране] // «Новая газета» от 8 мая 2009 - ↑ Именное оружие // «Красный Путь», № 11 (942) от 20 марта 2013. стр.10
- ↑ Вадим Зайцев. Все награды России // «Коммерсантъ», № 8 от 3 марта 2014
- ↑ Михаил Фалалеев. [www.rg.ru/2013/08/06/oruzhie.html Шашки наголо. Саблями и кинжалами станут награждать] // «Российская газета» № 171 (6147) от 6 августа 2013
- ↑ Постановление Правительства РФ № 26 от 20 января 2015
- ↑ Указ Президента Украины № 341 от 29 апреля 1995 года "Про заснування відзнаки Президента України «Іменна вогнепальна зброя»
- ↑ «Відзнакою „Вогнепальна зброя“ може бути пістолет (крім пістолетів моделей „Форт-12“ та „Форт-14“), револьвер та мисливська вогнепальна зброя, а відзнакою „Холодна зброя“ — шабля, палаш та кортик.»
Положення про відомчі заохочувальні відзнаки Міністерства оборони України «Вогнепальна зброя» і «Холодна зброя» (затв. Наказ Міністерства оборони України № 270 вiд 03.09.1999) - ↑ Мустафа Найем. [www.pravda.com.ua/rus/articles/2006/11/26/4409137/view_print/ «Белый список» Луценко] // «Украинская правда» от 26 ноября 2006
- ↑ Татьяна Пархомчук. Золоченый пистолет, или Еще об одной находке помаранчевого маркетинга // «Зеркало недели», № 20 (548) от 28 мая — 3 июня 2005
- ↑ «это пистолет травматического действия с резиновыми пулями. Некоторые его детали и, конечно же, надписи: „Так!“, „Вiрю! Знаю! Можемо!“ позолочены специальным химическим составом… таких пистолетов изготовят всего 1000 штук. Оружие это — ручной работы, над ним трудятся два лучших слесаря объединения. Данные о сборщиках будут занесены в сертификационный паспорт „Форта“. Такой подход гарантирует изделиям высшее качество. Поскольку революция прошла бескровно, „Форт“ задуман как несмертельное оружие»
[fakty.ua/56644-obladatelyami-zolochenogo-pistoleta-quot-fort-quot-ruchnoj-raboty-s-quot-pomaranchevoj-quot-simvolikoj-smogut-stat-tolko-te-kto-gotov-zaplatit-za-nego-bolee-tysyachi-dollarov Обладателями золоченого пистолета «форт» ручной работы с «помаранчевой» символикой смогут стать только те, кто готов заплатить за него более тысячи долларов] // «Факты. UA» от 21 апреля 2005 - ↑ «Пістолети збиралися вручну, їх виготовляли найкращі фахівці. Дуло зброї оздоблене золотою різьбою, тому коштуватиме вона в чотири-п’ять разів дорожче, ніж інша фортівська гумова зброя»
[tviybiznes.com/main/news2/161795 В пам'ять про «Помаранчеву революцію» Науково-виробниче об'єднання «Форт» виготовило пістолети з написом «ТАК!»]. Вінницький інформаційно-консультаційний центр розвитку підприємства «Твій бізнес». Проверено 17/9/2011. [www.webcitation.org/6GowBqM5O Архивировано из первоисточника 23 мая 2013]. (укр.) - ↑ Наказ Служби безпеки України № 4 вiд 09.01.2008 «Про відомчі заохочувальні відзнаки Служби безпеки України»
- ↑ Александр Ильченко. [www.segodnya.ua/politics/power/lutsenko-razdaet-kholodnoe-oruzhie.html Луценко раздает «холодное оружие»] / «Сегодня. UA» от 23 марта 2008
- ↑ Наказ Адміністрації Державної служби спеціального зв’язку та захисту інформації України N 115 від 9 червня 2009 року «Про Почесну грамоту та відомчі заохочувальні відзнаки Державної служби спеціального зв’язку та захисту інформації України»
- ↑ Наказ Мiнiстерства внутрiшнiх справ України № 165 вiд 07.05.2010 «Про відомчі заохочувальні відзнаки МВС „Вогнепальна зброя“ та „Холодна зброя“»
- ↑ Положення про відомчі заохочувальні відзнаки Міністерства оборони України «Вогнепальна зброя» і «Холодна зброя» (затв. Наказ Міністерства оборони України № 693 вiд 23.10.2012)
- ↑ [censor.net.ua/news/130583/za_polgoda_mogilev_nagradil_orujiem_33_cheloveka За полгода Могилев наградил оружием 33 человека] // Цензор.НЕТ от 30 августа 2010
- ↑ Тарас Козуб. [kp.ua/daily/130213/379547/ Василий Дурдинец: «Создание украинского ФБР не состоялось»] // «Комсомольская правда в Украине» от 13 февраля 2013
- ↑ [ru.tsn.ua/politika/yacenyuk-vruchil-ranenym-semenchenko-orden-hmelnickogo-a-parasyuku-imennoe-oruzhie-384238.html Яценюк вручил раненым Семенченко орден Хмельницкого, а Парасюку - именное оружие] // TCH.UA от 1 сентября 2014
- ↑ [litsa.com.ua/show/a/17364 Командиров батальонов наградили пистолетами и пообещали тяжелое вооружение] // газета «Лица», 2 сентября 2014
- ↑ [podrobnosti.ua/society/2014/10/03/996371.html Аваков наградил руфера Мустанга именным оружием (фото)] // "Подробности.UA" от 3 октября 2014
- ↑ [ru.tsn.ua/foto/turchinov-vruchil-kiborgam-luchshie-ukrainskie-pistolety-392289.html Турчинов вручил "киборгам" лучшие украинские пистолеты] // TCH.UA от 20 октября 2014
- ↑ [voicesevas.ru/news/6335-lucenko-sudili-za-dela-kotorye-segodnya-bez-stesneniya-sovershaet-avakov.html Луценко судили за дела, которые сегодня без стеснения совершает Аваков] // "Голос Севастополя" от 26 октября 2014
- ↑ [mvs.gov.ua/mvs/control/admin/ru/publish/article/894083 Заместитель министра Николай Величкович наградил бойцов спецбатальона «Чернигов» (фото)] // официальный сайт министерства внутренних дел Украины от 21 октября 2014
- ↑ "Н.В. А за какую операцию вы награду "За личное мужество и героизм" получили?
За множество спецопераций министр отметил, (Андрей достает пистолет) вот этим АПС, пистолетом-пулеметом Стечкина. Брат получил в награду "Форт-14""
Виктория Герасимчук, Нелли Вернер. [ukr.lb.ua/news/2014/12/09/288709_z_dvoma_batalyonami_b_mig.html «З двома нашими батальйонами я б міг зачистити Донецьк»] // LB.UA от 9 декабря 2014 - ↑ [khersonline.net/novosti/politika/33166-avakov-nagradil-merikova-pistoletom.html Аваков наградил Мерикова пистолетом] // "Херсон online" от 19 декабря 2014
Напишите отзыв о статье "Наградное оружие"
Литература
- Дуров В. А. Русское наградное оружие XVIII — начала XX в. — М.; Смоленск: ТОК, 1994. — 200 с, ил., цв. ил. — (Награды и символы России).
- д.ю.н. Е. Шелковникова. [www.kalashnikov.ru/upload/medialibrary/6aa/006_010.pdf Наградное оружие — 10 000 избранных] // журнал «Калашников. Оружие. Боеприпасы. Снаряжение», № 4, 2006. стр.6-10
Отрывок, характеризующий Наградное оружие
– Пуста!Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
