Академическая дача

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

«Академическая дача имени И. Е. Репина» — старейшая и широко известная творческая база Союза художников России. Расположена в Тверской области неподалёку от Вышнего Волочка в восьми километрах от железнодорожной станции в живописном месте на берегу реки Мсты и озера Мстино. В более широком смысле «Академической дачей» (или «Академичкой») называют окрестности творческой базы с близлежащими деревнями Большой и Малый Городок, Кишарино, Терпигорево, Валентиновка, Подол и другими, во множестве заселёнными художниками в середине — второй половине ХХ века.





История

Открылась 22 июля 1884 года «на сорока десятинах, прилегающих к землям крестьян деревни Малый Городок»,[1] как место летней практики для малоимущих студентов Императорской Академии художеств. Земельный участок с парком, домом и постройками, принадлежавший Министерству путей сообщения, был взят в долгосрочную аренду Академией художеств. Первоначально была названа Владимиро-Мариинским приютом в честь президента Академии художеств великого князя Владимира Александровича и его супруги великой княгини Марии Павловны и императрицы Марии Александровны. Исключительная роль в организации и благоустройстве «Академической дачи» принадлежала её попечителю В. А. Кокореву, обладателю одного из крупнейших собраний русского и западноевропейского искусства. В 1885 году на его средства и по проекту архитектора В. А. Кенеля на территории приюта был возведён восьмигранный павильон, украшенный пропильной и глухой резьбой и ставший художественным центром ансамбля «Академической дачи». Особенно заметна её превалирующая роль в панораме, открывающейся со стороны озера Мстино[2][3].

До революции на «Академической даче» работали И. Репин, А. Куинджи, И. Бродский, В. Серов, П. Чистяков, С. Виноградов, В. Бакшеев, С. Абугов, И. Левитан, М. Курилко, П. Митурич, Н. Рерих, А. Рылов, А. Васнецов, К. Богаевский, А. Рябушкин, А. Яковлев, Н. Богданов-Бельский и многие другие известные русские художники.

После 1917 года дача была отдана детям, здесь был пионерский лагерь, а в 1948 году она была возвращена Академии, для нужд которой в 1970—1980-е годы были выстроены современные мастерские и вспомогательные служебные здания. С этого времени «Академическая дача» превратилась в один из признанных центров творческой жизни. В 1964 году Академической даче было присвоено имя И. Е. Репина. Через десятилетие, рядом с павильоном, в честь 130-летия со дня рождения художника, был установлен памятник (скульптор Олег Комов).

В эти годы здесь плодотворно работали такие художники, как А. Грицай, В. Загонек, К. Бритов, М. Копытцева, Ю. Кугач, А. Левитин, Н. Позднеев, В. Сидоров, Б. Угаров и многие другие. Не случайно, отмечая роль Академической дачи в сохранении и развитии традиций русского реалистического искусства, её называют «русским Барбизоном». Лучшие произведения пейзажного и пейзажно-жанрового характера, экспонировавшиеся на художественных выставках 1960-1980-х годов, создавались преимущественно на «Академической даче»[4].

В 2004 году на праздновании 120-летия Академической дачи на здании павильона была открыта мемориальная доска В. А. Кокореву[5].

Галерея

Работы, написанные на Академической даче

Напишите отзыв о статье "Академическая дача"

Примечания

  1. ↑ [www.veche.tver.ru/index.shtml?news=3148 Неделя истории с 22 по 28 июля. // Вече Твери. Общественно-политическая газета.]
  2. ↑ [www.ruschudo.ru/miracles/3780/ Чудеса России]
  3. ↑ [nataturka.ru/usadiba/akademicheskaya-dacha.html Наталья Бондарева. Академическая дача]
  4. ↑ Романычева И. Академическая дача. История и традиции. СПб., Петрополь, 2009. С.7.
  5. ↑ [artist-mag.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=49:120-&catid=34:1-2005&Itemid=55 120-летие академической дачи им. И. Е. Репина Союза художников России // Художник России. Газета Союза художников России. 2005, № 1.]

Источники

  • Романычева И. Академическая дача. — Л.: Художник РСФСР, 1975.
  • Иванов С. В. Неизвестный соцреализм. Ленинградская школа. — СПб.: НП-Принт, 2007.
  • Романычева И. Академическая дача. История и традиции. — СПб.: Петрополь, 2009.
  • Академическая дача: Каталог выставки. — СПб., 2009.

Ссылки

  • [nataturka.ru/usadiba/akademicheskaya-dacha.html Бондарева Н. Академическая дача.]

Отрывок, характеризующий Академическая дача


Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.

Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Академическая_дача&oldid=74022445»