Антонович, Дмитрий Владимирович

Дмитрий Антонович
укр. Дмитро Володимирович Антонович
Дмитрий Антонович в студенческие годы
Дата рождения:	2 (14) ноября 1877(1877-11-14)
Место рождения:	Киев
Дата смерти:	12 октября 1945(1945-10-12) (67 лет)
Место смерти:	Прага

Дми́трий Влади́мирович Антоно́вич (укр. Дмитро́ Володи́мирович Антоно́вич; 2 [14] ноября 1877, Киев — 12 октября 1945, Прага) — украинский общественно-политический, государственный и культурный деятель, историк искусства.

Биография

Родился в семье выдающегося украинского историка В. Б. Антоновича. После окончания 4-й киевской гимназии, обучался в Киевском и Харьковском университетах.

Один из основателей в 1900 году и лидер Революционной украинской партии. Редактор черновицкой газеты «Гасло» в 1902—1903 годах, в 1905 г. — харковской газеты «Воля».

Активно участвовал в работе киевского Украинского клуба.

С 1912 года Д. Антонович — преподаватель истории искусства в Киевской художественной школе. Один из лидеров Украинской социал-демократической рабочей партии.

В 1917 году — был в числе основателей Украинской академии искусств (ныне Национальная академия изобразительного искусства и архитектуры). Член Совета Академии.

С марта 1917 года — активный член Центральной рады Украинской Народной Республики, заместитель (товарищ) еë председателя М. С. Грушевского. В октябре 1917 года Д. Антонович по поручению Генерального Секретариата УЦР-УНР был направлен в Одессу, Херсон и Николаев с целью выяснения вопрос о возможности украинизации Черноморского флота. После возвращения в Киев был назначен генеральным секретарем Генерального Украинского Секретариата Морских Дел.

В 1917 г. был избран депутатом Всероссийского учредительного собрания от Подольского округа № 1.

С 23 декабря по 14 марта 1918 года — министр морских дел УНР. 14 марта 1918 г. министерство морских дел как отдельный ведомственный орган было ликвидировано и окончательно вошло в состав военного министерства, а обязанности морского министра перенял на себя военный министр УНР.

В июле — октябре 1918 г. — генеральный консул Украинского государства в Швеции.

В 1919—1920 годах — глава миссии УНР в Италии.

В 1921 г. — один из основателей, а в 1928—1930 и 1937—1938 годах — ректор Украинского свободного университета в Вене и Праге.

Директор Музея освободительной борьбы Украины в Праге. В 1925—1945 годах — председатель Украинского историко-филологического общества.

Избранная библиография

Автор ряда научных работ и статей, в том числе:

• Т. Шевченко як маляр.
• «Естетика виховання Т. Шевченка»(1914),
• [uartlib.org/allbooks/istoriya-ukrayinskogo-mistetstva/d-antonovich-ukrayinske-mistetstvo-konspektivniy-istorichniy-naris/ Д. Антонович. Українське мистецтво. Конспективний історичний нарис. Прага-Берлін, Нова Україна, 1923.]
• «Триста років українського театру 1619—1919» (1925)
• «Передхристиянська релігія українського народу» и др.

Ссылки

• [www.ukrchicago.com/press-releases/050613.pdf Список видатних діячів Української Народної Республіки] (укр.)

Отрывок, характеризующий Антонович, Дмитрий Владимирович

Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.