Антонов, Георгий Семёнович

Георгий Семёнович Антонов
Дата рождения	5 марта 1916(1916-03-05) (108 лет)
Место рождения	с. Воздвиженка, Альшеевский район, Башкирия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1937—1949
Звание	майор
Командовал	1106-й стрелковый полк 331-й стрелковой дивизии (31-я армия, 3-й Белорусский фронт)
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии	лишён всех наград

Георгий Семёнович Антонов (род. 5 марта 1916, с. Воздвиженка, Альшеевский район, Башкирия) — участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (24.03.1945, лишён 03.06.1950).

Биография

Призван в Красную Армию в 1937 году, окончил артиллерийское военное училище.

Во время Великой Отечественной войны был на фронтах с 1941 года.

1 июля 1944 года при форсировании реки Березины и освобождении белорусского города Борисова начальник артиллерии 1106-го стрелкового полка (331-я стрелковая дивизия, 31-я армия, 3-й Белорусский фронт) капитан Антонов с помощью грамотной организации своих подразделений смог обеспечить поддержку в наступлении другим подразделениям полка.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм капитану Антонову Георгию Семёновичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 7662).

После окончания войны Г. С. Антонов был назначен командиром дивизиона 233-го пушечно-артиллерийского полка 95-й гвардейской стрелковой дивизии и проходил службу в составе советских оккупационных войск близ австрийского города Аппенштайг.

9 февраля 1949 года судом чести старшего офицерского состава 95-й гвардейской стрелковой дивизии майор Антонов был признан виновным в организации коллективной пьянки и гибели в автокатастрофе его сослуживца майора Сидорова. В связи с «моральным разложением» командование приняло решение о передаче командования дивизионом другому офицеру и отправке Г. С. Антонова в Закавказский военный округ. По материалам дела, Георгий Антонов вместе с австрийской гражданкой Франсиской Нестервал 26 мая 1949 года покинул свою часть и переехал в американский сектор города Вены.

7 сентября 1949 года Г. С. Антонов был заочно осуждён военным трибуналом на 25 лет исправительно-трудовых лагерей, с поражением в правах, конфискацией имущества, лишением воинского звания.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1950 года он был лишён звания Героя Советского Союза и других боевых наград.

О его дальнейшей судьбе ничего неизвестно.

Награды

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1950 года был лишён всех боевых наград:

• медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (№ 7662)
• орден Ленина
• орден Красного Знамени
• орден Красной Звезды
• орден Отечественной войны 1-й степени
• орден Отечественной войны 2-й степени
• медали

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4175 Антонов, Георгий Семёнович]. Сайт «Герои Страны».

• [franceska.fm/pirate-radio/item/821-измена-родины Алексей Поликовский. Измена Родины]

Отрывок, характеризующий Антонов, Георгий Семёнович

Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.