Арсений Каппадокийский

Арсений Каппадокийский (греч. Αρσένιος ο Καππαδόκης, иногда именуется на турецкий лад Хаджи-Эфенди или Хаджыэфендыс, греч. Χατζηεφεντής, в миру Феодор Анницалихос; около 1840, Фарасы, Турецкая империя — 10 ноября 1924 года, Корфу, Греция), почитается в лике преподобных, память совершается 10 ноября. Учитель и наставник Паисия Святогорца.

Биография

Преподобный Арсений (в крещении Феодор) родился около 1840 в Каппадокийском селе Фарасы, в Турции. Отцом будущего святого был Елевферий Анницалихоса, учитель, мать — Варвара Франгопулу. В раннем возрасте Арсений осиротел и вместе со своим старшим братом Власием жил под опекой сестры матери. Учился в школе в городе Нигде, затем в семинарии в Смирне. Около 26-ти лет принял постриг в монастыре Иоанна Предтечи в Зинджи-Дере в Кесарии. Митрополитом Кессарии Паисием II был рукоположен в сан диакона и отправлен на родину, в Фарасы, для обучения детей. Педагогическая деятельность потребовала от него незаурядной изобретательности и дипломатичности, так как турки всячески препятствовали образованию греков.

В 1870 году был рукоположен в иеромонаха и стал архимандритом. После рукоположения он отправился в паломничество ко Святым Местам. Это и определило его турецкое прозвище — Хаджи-Эфенди.

Оставаясь в мирском окружении монахом, святой Арсений проводил аскетическую жизнь. Два дня в неделю, по средам и пятницам, проводил в затворе и усиленно молился. Это не мешало ему активно участвовать в жизни своих односельчан, для которых он был не только учителем и священником (под его попечением было несколько местных храмов), но и наставником христианской жизни.

Дар исцеления, которого сподобился преподобный, привлекал к нему не только греков, но и турок-мусульман. Он не отказывал никому. А так как в Фарасах не было врача, то все шли к святому Арсению и за телесным исцелением. Однако чрезмерная и искренняя любовь народа вынудила святого юродствовать.

В свою очередь патриархи Константинопольский и Иерусалимский предлагали Арсению занять епископские кафедры, но не получили на этого его согласия. Однако святой согласился исполнять обязанности экзарха Святого Гроба в Иерусалиме, помогая паломникам на Святую Землю. Так же он стал экзархом своего округа.

В 1924 году малоазиатские греки были вынуждены переселиться в Грецию, и Арсений отправился вместе со своей паствой. Скончался святой уже на греческой земле, на острове Керкира (Корфу), через 40 дней после прибытия туда, как и было предсказано им ещё в Турции.

Прославление

Окруженный при жизни почитанием, после прибытия в Грецию из-за рассеяния своей паствы преподобный Арсений был на время предан забвению. Однако стараниями его духовного сына Паисия Святогорца мощи были обретены в октябре 1958 года. Долгое время хранились в Конице, где ещё проживали прибывшие из Фарас греки. В 1970 году отцом Паисием были перенесены в женский монастырь св. Иоанна Богослова в Суроти (недалеко от Фессалоник), где хранились в обычном сундуке у алтаря. Чудеса от мощей обратили внимание на святого. В 1971 году Паисием Святогорцем было написано житие преподобного Арсения. Канонизирован решением Константинопольского патриарха Дмитрия I и синода 11 февраля 1986 года. Почитается в Константинопольском патриархате и Элладской Православной церкви. В настоящее время мощи Арсения находятся в монастыре Иоанна Богослова в Суроти.

Литература

• [azbyka.ru/otechnik/Paisij_Svjatogorets/svjatoj-arsenij-kappadokijskij.pdf Паисий Святогорец. «Святой Арсений Каппадокийский»] (перевод с греческого), Москва, Издательство «Святая гора», 2008 год.
• [www.pravenc.ru/text/76292.html Арсений Каппадокийский] // Православная энциклопедия. Том III. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001. — С. 430—431. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-008-0

Отрывок, характеризующий Арсений Каппадокийский

– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!