Баглан (провинция)

Баглан
بغلان

Страна	Афганистан
Статус	Велаят (Вилайят)
Включает	15 уездов
Административный центр	Пули-Хумри
Население (2007)	819 500 (12-е место)
Плотность	38,81 чел./км² (19-е место)
Площадь	21 118 км² (10-е место)
Часовой пояс	UTC+4:30
Код ISO 3166-2	AF-BAM

Багла́н (дари بغلان Baġlān, пушту بغلان‎) — провинция на севере-востоке Афганистана. Административный центр — город Пули-Хумри. На западе граничит с провинцией Саманган, на севере с Кундуз, на северо-востоке с Тахар, на юго-востоке с Панджшер, на юго-западе с Бамиан, на юге с Парван.

История

Провинция Баглан была образована в 1964 году в результате раздела бывшей провинции Каттаган (Катагхан).

В годы афганской войны (1979—1989) в уездах провинции Баглан: Пули Хумри, Баглан, Бану, Доши и др. дислоцировались воинские части (подразделения) 201-й мотострелковой дивизии.

В период с 25 августа 1998 по 2001 провинция управлялась движением Талибан.

Население

В провинции проживают хазарейцы-исмаилиты (15 %), таджики (55 %), пуштуны (20 %), узбеки (9 %) и татары.

Административное деление

Провинция Баглан делится на 15 районов:

• Андараб
• Баглани-Джадид
• Бурка
• Гухаргахи-Нур
• Даханаи-Хури
• Дих-Салах
• Души
• Нахрин
• Пули-Хисар
• Пули-Хумри
• Тала-ва-Барфак
• Фаранг-ва-Хари
• Хаджа-Ниджран
• Хинджан
• Хост-ва-Ференг
• Данде Гори

Ссылки

• [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/M.Asien/XX/1900-1920/Kattagan/text1.htm Путеводитель по Каттагану и Бадахшану (Часть.1)]
• [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/M.Asien/XX/1900-1920/Kattagan/text2.htm Путеводитель по Каттагану и Бадахшану (Часть.2)]

Отрывок, характеризующий Баглан (провинция)

Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.