Белавина, Нонна Сергеевна

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Белавин и Миклашевский

Нонна Сергеевна Белавина
Дата рождения:	27 апреля 1915(1915-04-27)
Место рождения:	Евпатория, Крым, Российская империя
Дата смерти:	24 августа 2004(2004-08-24) (89 лет)
Место смерти:	штат Нью-Йорк, США
Род деятельности:	поэтесса
Язык произведений:	русский, сербский
Дебют:	1928

Но́нна Серге́евна Бела́вина (в замужестве Миклашевская; 27 апреля 1915 года, Евпатория — 24 августа 2004 года, штат Нью-Йорк) — русская зарубежная поэтесса и общественная деятельница первой волны эмиграции.

Биография

Нонна Сергеевна Белавина родилась 27 апреля 1915 года в Евпатории. После 1920 года вместе с семьёй находилась в эмиграции в Константинополе. Затем в 1922 году перебралась в Югославию. В 1941 году, во время Великой Отечественной войны, отец будущей поэтессы, Сергей Белавин, рукоположенный до этого в сан русского православного священника, был мученически убит.

Образование Белавина получила в Мариинском донском институте, затем училась на заочном отделении юридического факультета Белградского университета, после смерти матери и переезда в Белград продолжила обучение на очном факультете. Параллельно работала в городском суде провинциального города Жагубица. Во время Великой Отечественной войны поступила в белградский Русский Драматический театр, и вскоре заняла должность помощника режиссёра и вышла замуж за артиста и режиссёра О. П. Миклашевского. В 1944 Миклашевские эмигрировали в Западную Германию, в 1949 — в США. Там Белавина окончила курсы для чертёжников, и вплоть до выхода на пенсию работала чертёжницей. Несмотря на основную профессию, активно занималась общественной деятельностью, в составе благотворительных организаций оказывала помощь бывшим институткам и институтскому персоналу Мариинского донского института. В 1977 году имя Нонны Сергеевны Белавиной было внесено в энциклопедию «Кто есть кто в интернациональной поэзии» (Кембридж, Англия). В 1980 году она стала членом Академии имени Леонардо да Винчи в Риме.

Скончалась Нонна Сергеевна Белавина 24 августа 2004 года в возрасте 89 лет в штате Нью-Йорк, США. Похоронена на кладбище города Рослин, Лонг-Айленд.

Творчество

Литературный дебют поэтессы состоялся в 1928 году. Стихотворения Белавиной публиковались в мюнхенских периодических изданиях «Явь и быль», «Обозрение» и «Мосты», журналах «Современник» (Торонто), «Возрождение» (Париж), альманахе «Перекрёстки». Перу Нонны Сергеевны принадлежат сборники «Синий мир» (1961), «Земное счастье» (1966), «Утверждение» (1974) и «Стихи» (1985). Стихи поэтессы вошли в антологии «Вернуться в Россию стихами» (Москва, 1995) и «Мы жили тогда на планете другой…» (т. 4; Москва, 1997).

В первый сборник Белавиной «Синий Мир» вошли ранние стихотворения и стихотворения, посвящённые войне и началу новой жизни. Последующие сборники затрагивают те же темы, но в стихотворениях прослеживается рука зрелого поэта. Всё творчество Белавиной не лишено индивидуальности, её «почерку» свойственны простота и доходчивость.

Семья

• Олег Петрович Миклашевский — муж (1903—1992);
• Игорь Олегович Белавин — сын;
• Наталия и Елена — внучки; два правнука.

Литература

• Сокращённая русскоязычная версия статьи в Queens Slavic Papers, vol. 4, 1977 год.
• Е. А. Александров. Русские в Северной Америке. — С.-П.: Издательско-полиграфическое предприятие "Искусство России", 2005. — С. 339—340. — 599 с. — 1000 экз. — ISBN 5-8465-0388-8.

Отрывок, характеризующий Белавина, Нонна Сергеевна

Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.