Бойчук, Михаил Львович

Сюда перенаправляется запрос «Бойчукизм». На эту тему нужна отдельная статья.

Михаил Львович Бойчук
Михайло Львович Бойчук
Дата рождения:	30 октября 1882(1882-10-30)
Место рождения:	Романовка Теребовлянский район
Дата смерти:	13 июля 1937(1937-07-13) (54 года)
Место смерти:	Киев
Жанр:	художник, монументалист, живописец, график
Учёба:	Мюнхенская академия художеств

Михаил Львович Бойчук (30 октября 1882, Романовка — 13 июля 1937, Киев) — украинский художник-монументалист и живописец, педагог. Один из основоположников монументального искусства Украины XX столетия. Представитель расстрелянного возрождения.

Биография

Родился 30 октября 1882 в селе Романивка, расположенном в 50 км к югу от Тарнополя (теперь — Тернополь, Западная Украина). В то время и вплоть до 1918 года эта территории входила в состав Австро-Венгрии (сейчас это территория Украины). Рисовать начал с детства, а карьера художника сложилась благодаря его учителю рисования, который дал объявление в газете о способном ученике — и им заинтересовался художник-педагог Юлиан Панкевич.

В 1898 году — приехал во Львов, где начал учиться живописи у Ю. Панкевича. Здесь начинающий художник оказался связанным с церковным искусством — занимается иконописью и книжной миниатюрой.

В 1899 году — юный художник, поддержанный финансово Научным обществом им. Тараса Шевченко (в последующем — и митрополитом Андреем Шептицким), начинает обучение в Академии изобразительных искусств в Вене, а затем у Леона Вычулковского в Краковской академии искусств, которую закончил с серебряной медалью.

1905—1906 годы — призван в австрийскую армию, службу проходил в Далмации.

1906—1907 годы — совершенствуется в Мюнхенской академии художеств.

С 1908 года — работает в Париже, где знакомится с Пабло Пикассо и Диего Риверой. Вокруг него образуется группа единомышленников, ядро будущей школы «бойчукистов». Там же в Париже женится на художнице Софье Налепинской, которая в 1909 году училась живописи в Академии Рансона.

В 1910 году — возвращается во Львов, где работает в Национальном музее, занимаясь там реставрацией икон, а также выполняя заказы по росписи различных церквей.

В 1914 году — с началом 1-й мировой войны, после того как войска России заняли Прикарпатье, как подданный Австро-Венгрии был сослан в Арзамас.

В 1917 году — работает над фресками в Софийском соборе в Киеве, является одним из основателей Украинской академии художеств, статус которой утвердила Украинская Центральная Рада в конце 1917 года.

В 1924 году — стал профессором в Киевском художественном институте.

В 1925 году становится одним из создателей и идейных лидеров Ассоциации революционного искусства Украины. Художественное течение, которое стало доминировать в ассоциации, получило его имя — «бойчукизм».

С ноября 1926 г. по май 1927 года — Михаил Бойчук вместе со своей женой Софьей (1884—1937), а также его ученики Иван Падалка (1894—1937) и Василий Седляр (1899—1937) отправились в поездку по Германии, Франции и Италии. Это путешествие стало официальной причиной последующего ареста художника, якобы по подозрению в участии в контрреволюционной организации.

1930—1931 — преподаватель Института пролетарского искусства в Ленинграде.

25 ноября 1936 г. — был арестован НКВД. Обвинён в «буржуазном национализме», вместе с рядом учеников стал жертвой Большого террора.

13 июля 1937 года — расстрелян в Киеве. Жена художника также расстреляна в 1937 году.

Работы Михаила Бойчука возвращаются из музейных запасников и начинают выставляться лишь с 1991 года.

Творческое наследие

• Живописные работы в Национальном художественном музее Украины;
• фрески в Луцких казармах (1919);
• фрески в Кооперативном институте в Киеве (1922—1923);
• фрески в санатории на Хаджибеевском лимане в Одессе (1927—1929);
• фрески в фойе Краснозаводского театра в Харькове (1933—1935).

Ученики

• Иван Иванович Падалка (1894—1937)
• Василий Феофанович Седляр (1899—1937)
• Оксана Трофимовна Павленко (1895/1896—1991)
• София Александровна Налепинская-Бойчук (1884—1937)
• Тимофей Львович Бойчук (1896—1922)
• Николай Иосифович Николенко (1912—1975)
• Мануил Иосифович Шехтман (1900—1941)

«Младобойчукисты»:

• Евгений Яковлевич Сагайдачный (1886—1961)
• Охрим Севастьянович Кравченко (1903—1985)
• Николай Андреевич Рокицкий (1901—1944)

и другие.

Память

• В 1992 году в родном селе Романовка братьям Бойчукам установлен памятник (скульптор Б. Рудый).

• Именем братьев Бойчуков названы улицы в Тернополе, Львове и Теребовле.

• В 2000 году Киевскому институту декоративно-прикладного искусства и дизайна присвоено имя Михаила Бойчука.

• В 2007 году в Киеве прошла Международная научно-практическая конференция «Михаил Бойчук в украинском и мировом искусстве».

Литература

• Iсторiя українського мистецтва. Т. 5. — Київ, 1967. — С. 17—19, 43—44, 110—120, 286—290.
• Белоконь С. Из-под лжи// Украина. — 1988. — № 9 (1621).
• Белоконь С. Коллективизм — пафос творчества Михаила Бойчука// Образование. — 1988. — № 1.
• Белоконь С. Михаил Бойчук в переписке// Социалистическая культура. — 1989. — № 7 (799).
• Юрчишин А. Жизнь, отданная искусству: Переписка М. Бойчука. — М., 1990.
• Рипко О. Бойчук і бойчукісти, бойчукізм: Монументальне мистецтво. — Львів, 1991.
• Соколюк Л. Д. Бойчукизм и проблема стиля в украинском искусстве первой трети ХХ века. — Киев, 1993.
• Соколюк Л. Д. Графика бойчукистов. — Харьков, 1998.
• Ковальчук О. Митець, педагог-новатор (До 120-річчя від дня народження М. Л. Бойчука) // Українська академія мистецтва: Дослідницькі та науково-методичні праці: Зб. наук. пр. Національної академії образотворчого мистецтва і архітектури. — К. — 2002. — Вип. 9. — С. 250—263.
• Ковальчук О. Михаил Бойчук и его школа // «Великие художники» Eaglemoss International Ltd. 2005.
• Земляная Т. Н. Монументальная живопись М. Л. Бойчука и его школа: Автореф. дис. … канд. искусствовед. наук. — СПб., 2009.
• [disser.com.ua/content/43069.html Соколюк Л. Д. Михайло Бойчук та його концепція розвитку українського мистецтва (перша третина ХХ ст.)]
• Соколюк Л. Д. Графіка Бойчукістів. — Х.: Видання часопису "Березіль"; Нью-Йорк: Видавництво М. П. Коць, 2002. — 224 с.
• Міщенко Г. Іще раз - бойчукісти і наш час // Образотв. мистец.- 1997.- No 1.- С. 43-45.

Ссылки

• [www.krugosvet.ru/enc/kultura_i_obrazovanie/izobrazitelnoe_iskusstvo/BOCHUK_MIHAIL_LVOVICH.html Бойчук Михаил Львович]
• Бойчук Михаил Львович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [uartlib.org/allbooks/mihaylo-boychuk-ta-yogo-shkola-monumentalnogo-mistetstva-albom/ Михайло Бойчук та його школа монументального мистецтва. Альбом.] (на украинском языке).

Отрывок, характеризующий Бойчук, Михаил Львович

Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.


На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.