Буцер, Мартин

Мартин Буцер (нем. Martin Bucer или Butzer; 11 ноября 1491, Шлеттштадт — 1551, Кембридж) — церковный реформатор.

Биография

Первоначально (с 1505 года) был католическим монахом-доминиканцем, в 1517 году был переведён в Гейдельберг, что позволило ему обучаться в местном университете. Знаток греческого и еврейского языков. После личного знакомства с Лютером стал ярым последователем Реформации. Оставив орден, женился на бывшей монахине и стал пастором в Эбернбурге. C 1523 года возглавлял проведение реформации в Страсбурге, где в течение многих лет был наиболее авторитетным богословом, так что имя Буцера стало знаменем реформации в этом городе.

По теологическим взглядам занимал промежуточную позицию между Лютером и Цвингли, в том числе пытался примирить их позиции. Однако в вопросе о Причастии и предопределении занимал более радикальную позицию, чем Лютер, так что можно говорить о влиянии взглядов Буцера на теологию Кальвина. Однако был врагом антитринитариев и публично заявлял со своей кафедры, что Сервета «надо разорвать на куски».

В 1549 году из-за столкновений с властями города был вынужден покинуть Страсбург и по приглашению архиепископа Томаса Кранмера навсегда перебраться в Англию, где и скончался 28 февраля/1 марта 1551 года.

В 2001 году почтовое ведомство Германии выпустило почтовую марку в память о Мартине Буцере.

Отрывок, характеризующий Буцер, Мартин

– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».