Вебер, Карл Иванович
| Вебер, Карл Иванович | |
| Хангыль | 위패 |
| Ханча | 韋貝 |
| Маккьюн — Райшауэр |
Wip'ae |
| Новая романизация | Wipae |
| Карл Иванович Вебер | |
| нем. Carl Friedrich Theodor von Waeber | |
 Герб рода дворян Вебер внесен в Часть 17 Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, стр. 60 | |
| Награды и премии: |
|
|---|---|
Карл Фридрих Теодор (Карл Иванович) фон Вебер (нем. Carl Friedrich Theodor von Waeber; 5 июня 1841 (17 июня 1841)[1] — 8 января 1910[2]) — российский дипломат и кореевед, личный друг Императора Кореи вана Коджона. Получил известность благодаря своей службе в качестве первого генерального консула Российской империи в Корее в 1885—1897 годах[3][4][5]. Он родился в семье среднего класса, с детства был увлечён историей Азии. В 1865 году он окончил Государственный Университет Санкт-Петербурга и сразу же начинает работать в качестве дипломата. Сначала он работал в Пекине, в 1882 году он стал русским консулом в Тяньцзине. 25 июня 1884 года он заключил Договор об взаимоотношениях и торговле между Россией и Кореей, и в апреле того же года переехал в Сеул в качестве первого российского официального представителя. В это время дружба между ним и ваном Коджоном усиливалась, и когда российской правительство приняло решение послать Карла Ивановича в другое место, Коджон написал письмо протеста Николаю II, датированное вторым июля 1895 годом, в котором он хвалил мудрость Вебера и просил оставить его в Корее в качестве посла. Его просьба была выполнена, когда Алексей Николаевич Шпейер, преемник Карла Ивановича был направлен в Токио, Япония[5].
После убийства японцами супруги вана Коджона, Мин, в 1895 году Вебер лично предложил вану Коджону укрыться в здании Русского представительства в Чондоне (в настоящее время Чунгу, Сеул), где он жил с февраля 1896 года по февраль 1897 года[5]. В это время у России было самое высокое влияние на Корею, Вебер убедил Коджона созвать новое правительство, возглавляемое Ли Ванёном, Ли Бомджином и Ли Юнёном и являвшимся «пророссийским». В мае 1896 года им был заключён Меморандум Комуры — Вебера с японским дипломатом Комура Дзютаро, учитывающий право России на размещение четырёх групп войск на корейском полуострове.
В сентябре 1897 года Шпейер замещает Вебера, после чего тот переезжает в Петербург[6]. В апреле 1903 года, накануне Русско-японской войны, Вебер снова посещает Сеул для продолжения переговоров с Коджоном, который был награждён орденом Святого апостола Андрея Первозванного[5].
Публикации
- О корейском языке и корейском чтении китайских иероглифов, 1908.
- Пробная транскрипция всех городов Кореи, 1908.
См. также
Источники
- ↑ См. даты рождения и смерти на фотографии надгробного памятника в Niederlößnitz, Саксония
- ↑ [web.archive.org/web/20100304144321/rusdiplomats.narod.ru/ambassadors/veber-ki.html Биография на сайте rusdiplomats.narod.ru]
- ↑ Taylor, Mary. [vladnews.ru/2088/Nasledije/Kogot_tigra_Istorija_zhizni_neobyknovennogo_ohotnika_iz_Vostochnoj_Azii_prodolzhenije Коготь тигра. История жизни необыкновенного охотника из Восточной Азии.], Vladivostok News.
- ↑ Hwang Seong-mo. [221.150.168.65/DLiWeb20/components/searchir/viewer/FullTextViewer.aspx?bid=22396&vol=0&issue=28&page=108&type=SE ?????? 28?]. — Academy of Korean Studies. — P. p. 108.
- ↑ 1 2 3 4 Volkov, M. (May 2004). «[www.korusforum.org/PHP/STV.php?stid=34 Русские в Корее - имена и судьбы.]». Korusforum Journal, Center for Contemporary Korean Studies, Russian Academy of Sciences (23).
- ↑ Duus Peter. The Abacus and the Sword: The Japanese Penetration of Korea, 1895-1910. — University of California Press. — P. pp. 118-121. — ISBN ISBN 0-520-21361-0.
Напишите отзыв о статье "Вебер, Карл Иванович"
Отрывок, характеризующий Вебер, Карл Иванович
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
