Спидола (приёмник)

«Спи́дола» (латыш. Spīdola — сияющая) — торговая марка советских портативных транзисторных радиоприёмников, выпускавшихся с 1960 г. до начала 1990-х гг. рижским заводом ВЭФ. Название происходит от имени ведьмы Спидолы из эпической поэмы «Лачплесис». В 1968 г. создателям «Спидолы» была присуждена Государственная премия СССР.

История создания

Инженеры ВЭФа Улдис Бриедис и Янис Церпс работали над портативным транзисторным приёмником поначалу в инициативном порядке, в нерабочее время. Свой образец они собрали в корпусе от лампового «Туриста», он имел диапазны длинных, средних и коротких (от 16 до 50 метров) волн. В конце 1950-х гг. на ВЭФе началось затоваривание ламповой радиоаппаратурой, не находившей сбыта, и в их проекте руководство завода увидело «спасательный круг» для предприятия. Первый радиоприёмник под маркой «Спидола» ПМП-60 (Приёмник Малогабаритный Полупроводниковый 1960 года, другое обозначение — ПМК-60) выпущен небольшой серией в 1960 г. Автор дизайна — Адольф Ирбитис, название придумал Я. Церпс. Из-за бюрократических проволочек и технологических проблем массовый выпуск первой модели начался только в 1962 г. и продолжался по крайней мере до 1965 г.

Приёмник оказался весьма удачным и быстро завоевал популярность в СССР, несмотря на довольно высокую для того времени цену — 73 рубля при средней зарплате по СССР в 1962 году около 84 рублей в месяц. Самый простой ламповый приёмник стоил тогда меньше 30 рублей, транзисторный приёмник без КВ диапазона — 40—50 рублей, ламповая радиола III класса с КВ — около 70 рублей, настольный ламповый приёмник II класса — 90—100 рублей. «Спидолу» поначалу отнесли к III классу — только потому, что в действующем на тот момент ГОСТе не предусматривались транзисторные приёмники II класса. Параллельно со «Спидолой» образца 1960 г. выпускались варианты «ВЭФ-Спидола» (1962 г.) «ВЭФ-Спидола-10» (1963 г.), «ВЭФ-Транзистор-10» (1965 г.), которые отличались от первой модели внешним оформлением, конструкцией шкалы настройки и незначительными изменениями в электрической схеме. Кроме того, варианты для внутреннего рынка и для экспорта различались границами диапазонов. В Великобританию часть приёмников поставлялась под маркой «Convair».

Конструкция «Спидолы» стала основой для разработки многих последующих моделей (ВЭФ-12, ВЭФ-201, ВЭФ-202, «Спидола-207» и др.), отличавшихся многочисленными усовершенствованиями, в том числе добавлением регулятора тембра, диапазона УКВ, более современной элементной базой, улучшенными электроакустическими параметрами и др. Одна из разработок из этого ряда была в 1968 г. передана на Минский радиозавод (ныне ОАО «Горизонт») и дала начало семейству приёмников «Океан». Характерная конструктивная особенность «Спидолы» и её модификаций — переключатель диапазонов в виде барабана, в котором на съёмных планках закреплены входные и гетеродинные контуры. В первой модели прямо на этих планках закреплены и отдельные шкалы для каждого диапазона.

С 1965 г. Рижский радиозавод им. И. С. Попова выпускал приёмники «Банга» и «Банга-2», почти точно повторявшие схему «Спидолы», но только с тремя диапазонами и намного меньших размеров.

Модели с маркой «Спидола»

• «Спидола» (ПМП-60, 1960)
• «ВЭФ-Спидола» (1962)
• «ВЭФ-Спидола-10» (1963)
• «Спидола-207» (1971) — новый конструктив, база для моделей 70-х годов. УКВ диапазон, стрелочный индикатор настройки, регулировка тембра, новые высокочастотные транзисторы
• «Спидола-208» (1971) — упрощенный вариант модели 207, без индикатора
• «Спидола-230» (1973), «Спидола-230-1» (1975) — со светодиодным индикатором настройки, без УКВ
• «Спидола-250», «Спидола-251», «Спидола-252» (1974) — от 207/208 отличаются «экспортными» границами диапазонов КВ и УКВ
• «Спидола-231» (1975) — упрощенный вариант модели 230
• «Спидола-240» (1978) — вариант модели 230 с семью КВ диапазонами
• «ВЭФ-Спидола-232» (1979) — на основе 230, изменено внешнее оформление

Другие приёмники, разработанные на базе приёмника «Спидола»

• «ВЭФ-12» (1967)
• «VEF-Transistor 17» (прототип приёмников семейства «Океан») (1967)
• «ВЭФ-201» (1969)
• «ВЭФ-204» (экспортный вариант «ВЭФ-201», 1970)
• «ВЭФ-202» (1971)
• «ВЭФ-206» (экспортный вариант «ВЭФ-202», 1973)
• «VEF-242» (экспортный вариант «ВЭФ-Спидола-232», 1979)

Технические характеристики

«Спидола» (1960)

(согласно инструкции по эксплуатации издания 1962 г.)

• Тип — супергетеродин для приёма передач с амплитудной модуляцией в диапазонах длинных, средних и коротких волн. Собран на 10 германиевых транзисторах П403 и П15.
• Диапазоны приёма:
  • ДВ (150…410 кГц);
  • СВ (560…1600 кГц);
  • пять поддиапазонов КВ (4,0…5,8 МГц, 5,85…6,3 МГц, 7,0…7,4 МГц, 9,4…9,9 МГц, 11,6…12,0 МГц).
• Чувствительность, не хуже:
  • в диапазонах ДВ, СВ на встроенную магнитную антенну — 2 мВ/м;
  • в диапазонах КВ на встроенную штыревую телескопическую антенну — 100 мкВ.
• Избирательность при расстройке ±10 кГц — не хуже 32 дБ.
• Полоса воспроизводимых частот на внутренний громкоговоритель — 250…3500 Гц.
• Номинальная выходная мощность — 150 мВт.
• Напряжение питания — 9 В. Источник питания — 6 элементов типа 373 или две батареи типа КБС (3336). В приёмнике два одинаковых батарейных отсека, и они устроены таким образом, что в каждый из них можно поместить либо три элемента 373, либо одну батарею КБС. У КБС нужно предварительно изогнуть контактные пластины наружу. Чтобы сменить источник питания, нужно вывернуть два винта, снять целиком заднюю крышку приёмника, а затем снять две контактные площадки, которые закрывают батарейные отсеки (для этого нужно ослабить ещё четыре винта).
• Потребляемый ток при средней громкости — 25 мА.
• Предусмотрено подключение внешней антенны, внешнего громкоговорителя и звукоснимателя для воспроизведения грамзаписей.
• Габариты — 275×197×90 мм.
• Масса без источника питания — 2,2 кг.
• Розничная цена — 73 руб. 40 коп.

Шкалы настройки в первой «Спидоле» — отдельные для каждого диапазона, вставленные в паз прямо на барабане переключателя диапазонов. Нужная шкала видна через узкое окошко на верхнем ребре корпуса. Через это окошко виден и тонкий шнур привода настройки, на котором закреплена стрелка (маленький кусочек прозрачного кембрика, окрашенного в красный цвет) отсюда жаргонное название первой «Спидолы», бытующее среди коллекционеров — «ниточка». Ручки настройки и громкости выведены на переднюю стенку так, что, если держать приёмник перед собой двумя руками, большие пальцы ложатся точно на ручки.

Также выпускались экспортные варианты приёмника «Spidola», они отличались набором коротковолновых поддиапазонов (13, 16, 19, 25, 31 м и 41…52 м).

Ранние «Спидолы», в особенности хорошо сохранившиеся и в корпусах редких цветов, представляют коллекционную ценность.

«ВЭФ-Спидола» и «ВЭФ-Спидола 10» (1963)

Эти приёмники сделаны на базе приёмника «Спидола». Выпуск обоих приёмников был начат в 1963 году. Друг от друга они отличались только корпусами: у «ВЭФ-Спидола» углы были скруглённые и решетка громкоговорителя из анодированного алюминия, а «ВЭФ-Спидола 10» имела корпус «рубленой» трапециевидной формы с пластмассовой решеткой и металлическую перекидную ручку. Шкала настройки у этих моделей стала широкой, единой для всех диапазонов и переместилась на переднюю стенку.

В 1965 г. оба приёмника были модернизированы. У них появились прорези ПАС в задней стенке, магнитная антенна была перенесена из ниши между платой и барабаном диапазонов к верхней стенке корпуса. В приёмнике «ВЭФ-Спидола 10» перекидную ручку заменили на жёсткую пластмассовую из-за того, что металлическая разбивала переднюю панель и слабую заднюю стенку. В остальном эти приёмники идентичны «Спидоле».

Экспортные варианты выпускались под названием «VEF-Transistor» и «VEF-Transistor 10» (для Англии выпускались под названием «Convair» и «Convair 10» соответственно), они отличались набором коротковолновых поддиапазонов (13, 16, 19, 25, 31 м и 41…52 м).

«Спидола-240» (1978)

(согласно [www.rw6ase-dok1.narod.ru/arhiv/spidola240instr.djvu инструкции по эксплуатации])

• Тип — супергетеродин для приёма передач с амплитудной модуляцией в диапазонах длинных, средних и коротких волн. Собран на 12 германиевых транзисторах ГТ322, МП37, МП41 и ГТ402.
• Диапазоны приёма:
  • ДВ (150…408 кГц);
  • СВ (525…1605 кГц);
  • семь поддиапазонов КВ (2,0…5,0 МГц, 5,0…7,4 МГц, 9,5…9,775 МГц, 11,7…12,1 МГц, 15,1…15,45 МГц, 17,7…17,9 МГц, 21,25…21,75 МГц).
• Чувствительность, не хуже:
  • в диапазонах ДВ, СВ на встроенную магнитную антенну — 600 мкВ/м и 300 мкВ/м соответственно;
  • в диапазонах КВ на встроенную штыревую телескопическую антенну — 150 мкВ в первом диапазоне, 100 мкВ в остальных.
• Полоса воспроизводимых частот на внутренний громкоговоритель — 125…4000 Гц.
• Максимальная выходная мощность — 700 мВт.
• Напряжение питания — 9 В. Источник питания — 6 элементов типа 373.
• Имеется стрелочный индикатор настройки, регуляторы тембра по высшим (плавный) и низшим (ступенчатый) частотам, подсветка шкалы настройки.
• Предусмотрено подключение внешней антенны, внешнего источника питания, магнитофона на запись, головных телефонов или внешнего громкоговорителя.
• Габариты — 250×365×106 мм.
• Масса без источника питания — 3,3 кг.

«Спидола» в искусстве

• В фильме «Ошибка резидента» Бекас привозит для Тульева из западного разведцентра «Спидолу» первой модели: «Этот приёмник — обычный… после несложных переключений может быть коротковолновым передатчиком».
• «ВЭФ-Спидола» (вторая модель) стоит в кабине водителя авторефрижератора в фильме «Кавказская пленница».

• Гляжу в окно. Какое буйство красок!
  Пруд — синь,
  Лес — зелен,
  Небосклон — голуб.
  Вот стадо гонит молодой подпасок,
  Во рту его златой сияет зуб.
  
  В его руках «Спидола» именная —
  Награда за любимый с детства труд.
  Волшебным звукам
  Трепетно внимая,
  Ему вослед животные идут.

  — Игорь Иртеньев, «Пастораль»

• Со «Спидолой-230» не расстается Ленька из фильма «Любовь и голуби».
• «Спидола» — почти одушевленный персонаж фантастической повести А. и Б. Стругацких «Повесть о дружбе и недружбе», верный друг главного героя, школьника Андрея Т.

Литература

• Белов И. Ф., Дрызго Е. В. Справочник по транзисторным радиоприёмникам. Часть 1. — М.: Советское радио, 1973
• Новоселов Л. Е. Транзисторные радиоприёмники «Спидола», «ВЭФ», «Океан». — Л.:Энергия, 1972 (Массовая радиобиблиотека, вып. 880)
• [www.radiopagajiba.lv/Books/spdl_tel22_03_04.djvu «Спидолу» писали с маленькой буквы…//Телеграф, № 56 (294) от 22 марта 2004]

Ссылки

• [www.rw6ase.narod.ru/00/rp_p2/spidola.html Отечественная радиотехника XX века. Радиоприёмник «Спидола»]
• [www.rw6ase.narod.ru/00/rp_p2/wef_spidola.html Отечественная радиотехника XX века. Радиоприёмник «ВЭФ-Спидола»]
• [www.rw6ase.narod.ru/00/rp_p2/wef_spidola10.html Отечественная радиотехника XX века. Радиоприёмник «ВЭФ-Спидола-10»]
• [www.rw6ase.narod.ru/00/rp_p.html Отечественная радиотехника XX века. Радиоприёмники и радиолы на полупроводниковых приборах]
• [www.radiopagajiba.lv/VEF/vefietis/v_spidola.djvu Заметка в заводской газете ВЭФа с первым упоминанием о прототипе «Спидолы» (октябрь 1958 г.)]

Отрывок, характеризующий Спидола (приёмник)

– Где, в Киеве была? – спросил старуху князь Андрей.
– Была, отец, – отвечала словоохотливо старуха, – на самое Рожество удостоилась у угодников сообщиться святых, небесных тайн. А теперь из Колязина, отец, благодать великая открылась…
– Что ж, Иванушка с тобой?
– Я сам по себе иду, кормилец, – стараясь говорить басом, сказал Иванушка. – Только в Юхнове с Пелагеюшкой сошлись…
Пелагеюшка перебила своего товарища; ей видно хотелось рассказать то, что она видела.
– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.