Гален, Клеменс фон

Его Высокопреосвященство кардинал Клеменс фон Гален Clemens von Galen<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Кардинал-священник с титулом церкви Сан-Бернардо-алле-Терме.</td></tr>
Епископ Мюнстера
28 октября 1933 года — 22 марта 1946 года
Церковь:	Римско-католическая церковь
Предшественник:	Иоганн Поггенбург
Преемник:	Михаэль Келлер
Имя при рождении:	Clemens August von Galen
Рождение:	16 марта 1878(1878-03-16) замок Динклаге, великое герцогство Ольденбург
Смерть:	22 марта 1946(1946-03-22) (68 лет) Мюнстер, Британская зона оккупации Германии
Похоронен:	Мюнстерский собор
Отец:	граф Фердинанд Гериберт фон Гален
Мать:	Элизабет, урожд. фон Шпее
Принятие священного сана:	26 мая 1904 года
Епископская хиротония:	28 октября 1933 года
Кардинал с:	18 февраля 1946 года

Блаженный граф Клеменс Август фон Гален (нем. Clemens August Graf von Galen; (16 марта 1878, замок Динклаге, Ольденбург, — 22 марта 1946, Мюнстер) — немецкий аристократ и кардинал, блаженный Римско-католической церкви. Епископ Мюнстера с 28 октября 1933 по 22 марта 1946. Кардинал-священник с 18 февраля 1946, с титулом церкви Сан-Бернардо-алле-Терме с 22 февраля 1946.

Биография

Родился 16 марта 1878 года, в семье депутата Рейхстага графа Фердинанда фон Галена. В 1897 году поступает в университет Фрайбурга где начинает изучать философию и литературу. Позднее, избрав карьеру священника изучал философию и теологию в университете Инсбрука. В 1933 году избран епископом Мюнстера.

Стал известен благодаря своей открытой критике нацистской политики убийства «бесполезных», в частности программы Т-4. В то же время придерживался крайне правых и антикоммунистических взглядов и считал правильной войну с Советским Союзом и сталинским режимом. Выступления епископа фон Галена вместе с недовольством населения (прежде всего родственников пациентов, подвергшихся эвтаназии) вынудили Адольфа Гитлера официально остановить программу Т-4, что разъярило нацистов. Мартин Борман выступал за то, чтобы повесить «мятежного епископа», в то время как Геббельс высказался против этого решения, мотивируя это тем, что казнь придаст фон Галену ореол мученика и вызовет недовольство среди многочисленных верующих католиков как Германии, так и за её пределами. За свои откровенно антинацистские проповеди епископ фон Гален приобрёл имя «Мюнстерский Лев» (нем. «Der Löwe von Münster». 14 сентября 1941, спустя два месяца после начала операции «Барбаросса», епископ фон Гален выступил с проповедью, поддерживающей «поход против большевистской чумы».

После 1945 году выступал с критикой действий западных союзников (в том числе за разрушительные бомбардировки немецких городов, а также за передачу Восточной Пруссии Советскому Союзу и выселению оттуда немцев). Был избран почётным гражданином города Мюнстера.

18 февраля 1946 года был назначен кардиналом-священником, умер всего через несколько дней после возвращения из Рима. В январе 2005 года папа римский Иоанн Павел II принял решение беатифицировать кардинала графа Клеменса Августа фон Галена. Беатификация состоялась в октябре 2005, уже при папе Бенедикте XVI.

Изображен на почтовой марке ФРГ 1966 года.

Литература

• Geschichtsort Villa ten Hompel, LWL-Medienzentrum für Westfalen (Hrsg.): Clemens August Graf von Galen. Tonzeugnisse des «Löwen von Münster». Landschaftsverband Westfalen-Lippe, Münster 2007, ISBN 978-3-923432-67-7

Ссылки

• [xn--80aqecdrlilg.xn--p1ai/propoved-blazh-klemensa-fon-galena-protiv-evtanazii/ Проповедь епископа фон Галена против эвтаназии]
• [www.vatican.va/news_services/liturgy/saints/ns_lit_doc_20051009_von-galen_ge.html Биография]

Отрывок, характеризующий Гален, Клеменс фон

– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.