Гариг, Герхард

Герхард Гариг
Gerhard Ernst Friedrich Harig
Научная сфера:	физика, история науки, марксистско-ленинская философия
Место работы:	Ленинградский физико-технический институт Институт истории науки и техники Лейпцигский университет
Учёная степень:	Dr. phil.
Учёное звание:	Профессор
Альма-матер:	Лейпцигский университет
Награды и премии:

Герхард Гариг (нем. Gerhard Harig; 31 июля 1902, Нидервюршниц — 13 октября 1966, Лейпциг) — немец, эмигрировал в Советский Союз после прихода к власти Гитлера. Профессиональный физик, впоследствии ставший философом-марксистом и историком науки. Профессор марксистско-ленинской философии (1948).

В период 1938—1945 годы — политический заключённый в Германии, содержался фашистами в концлагере Бухенвальд.

После войны — глава Государственного секретариата по делам высшей школы ГДР, член Совета Министров ГДР (1951—1957). Руководитель Института им. Карла Зудхоффа, один из основателей научного журнала NTM.

Биография

Изучал физику в университетах Вены и Лейпцига, получив в последнем степень доктора философии за диссертацию по экспериментальной физике. С 1927 по 1933 год работал ассистентом Института теоретической физики в Аахене. Заинтересовавшись историей науки, он занялся написанием биографий физиков для энциклопедического словаря. В институте сблизился со своими коллегами из «Общества друзей новой России», в 1933 году вступил в Коммунистическую партию Германии и активно включился в подпольную деятельность.

Понимая, что с приходом к власти Гитлера, ему опасно находится в Германии, решает уехать в СССР. В результате двухлетней переписки с академиком А. Ф. Иоффе, получил приглашение на работу в Ленинградский физико-технический институт. В октябре 1933 года переезжает в Ленинград, где он становится экспериментатором в отделе ядерной физики ФТИ, опубликовал статью в Physikalische Zeitschrift. Но чувствуя интерес к истории науки, в 1934 году он переходит в Институт истории науки и техники.

В 1935 году публикует свои труды «Спор Тартальи и Кардано о кубических уравнениях» и «Статика Кардано и Тартальи». Также в Советском Союзе вышли его научная биография Максвелла, статья «Ленин и физика» и ряд рецензий.

В марте 1938 года, при попытке перейти на нелегальную политическую работу в фашистской Германии, был арестован гестапо. Осенью 1938 года был заключен в концлагерь Бухенвальд. Освобожден советскими войсками в апреле 1945 года вместе с остальными заключёнными.

После освобождения остался в Лейпциге, куда в 1948 году к нему переехали из СССР его жена и сын.

В 1948 году специально для него при Лейпцигском университете создаётся кафедра диалектического и исторического материализма. Г.Гариг становится первым немецким ученым, получившим звание профессора марксистско-ленинской философии.

Позже возглавляет отдел в Министерстве народного образования ГДР.

В 1950-е отдел преобразуется в министерство — Государственный секретариат по делам высшей школы ГДР, и Вильгельм Пик назначает Гарига его главой, статс-секретарём и членом Совета Министров ГДР.

С 1951 года — руководитель Института им. Карла Зудхоффа.

В 1960 году Г.Гариг вместе с А.Метте основал журнал по истории естествознания, техники и медицины — NTM (NTM International Journal of History and Ethics of Natural Sciences, Technology and Medicine).

Умер в октябре 1966 года.

Награды

• Орден «За заслуги перед Отечеством» (ГДР), 1955
• Орден Знамени Труда (ГДР), 1962

Литература

• В. С. Кирсанов — [ihst.ru/projects/sohist/papers/viet/1994/1/3-19.pdf Возвратимся к истокам? (Заметки об Институте истории науки и техники АН СССР, 1932—1938 гг.)], ВИЕТ № 1 за 1994 год, стр. 12-15

Отрывок, характеризующий Гариг, Герхард

Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживанья – Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого его поступка.
– Хороша, брат, да не про нас, – сказал ему Долохов.
– Я скажу сестре, чтобы она позвала ее обедать, – сказал Анатоль. – А?
– Ты подожди лучше, когда замуж выйдет…
– Ты знаешь, – сказал Анатоль, – j'adore les petites filles: [обожаю девочек:] – сейчас потеряется.