Гедвилас, Мечисловас

Мечисловас Гедвилас лит. Mečislovas Gedvilas
Председатель Совета Народных Комиссаров Литовской ССР
25 августа 1940 — 2 апреля 1946
Предшественник:	Должность учреждена
Преемник:	Должность упразднена
Председатель Совета Министров Литовской ССР
2 апреля 1946 — 16 января 1956
Предшественник:	Должность учреждена
Преемник:	Мотеюс Юозович Шумаускас
Рождение:	19 ноября 1901(1901-11-19) Бубяй, Ковенская губерния ныне Шяуляйский район
Смерть:	15 февраля 1981(1981-02-15) (79 лет) Вильнюс
Партия:	Коммунистическая партия Литвы (с 1946)
Награды:

Мечи́словас Александрович Ге́двилас (лит. Mečislovas Gedvilas); 19 ноября 1901, местечко Бубяй Ковенской губернии, ныне Шяуляйский район — 15 февраля 1981) — литовский коммунистический деятель.

Биография

С 1923 работал преподавателем гимназии в Литве. В 1926 арестован за антиправительственную деятельность, но вскоре освобожден. С 1928 журналист. Служил директором больничной кассы в Тельшяй (1931—1940). В 1934 вступил в Коммунистическую партию Литвы. После ввода советских войск в Литву (15 июня 1940) в утверждённом Юстасом Палецкисом правительстве стал министром внутренних дел Литвы (17 июня 1940), затем был председателем Совета народных комиссаров Литовской Советской Социалистической Республики с 25 августа 1940 (после Великой Отечественной войны Совет министров) до 16 января 1956. В 1956 был слушателем Курсов переподготовки при ЦК КПСС.

Состоял членом Бюро ЦК КП (б) — КП Литвы с 14 октября 1952 до 14 февраля 1956; кандидат в члены ЦК КПСС. В 1957—1973 годах — министр народного образования Литовской ССР.

Награждён орденом Ленина, орденом Отечественной войны I-й степени, орденом Отечественной войны II-й степени, орденом Дружбы народов (1976). Заслуженный деятель культуры Литовской СССР (1961).

Ссылки

• [www.knowbysight.info/GGG/02003.asp Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1965]
• [www.az-libr.ru/index.htm?Persons&70B/b6310cc5/0001/af50cb07 Гедвилас Мечисловас Александрович ]

Отрывок, характеризующий Гедвилас, Мечисловас

Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.