Гнездилов, Василий Георгиевич

Василий Георгиевич Гнездилов
Основные сведения
Дата рождения	14 января 1922(1922-01-14)
Место рождения	с. Нижний Реут, (ныне Фатежский район, Курская губерния, РСФСР
Дата смерти	8 мая 1999(1999-05-08) (77 лет)
Место смерти	Киев, Украина
Работы и достижения
Учёба:	Киевский художественный институт
Работал в городах	Киев, Севастополь, Сумы, Переяслав-Хмельницкий, Одесса, Харьков, Черкассы, Ялта и др.
Награды

Василий Георгиевич Гнезди́лов (1922 — 1999) — советский и украинский архитектор–художник и скульптор. Заслуженный архитектор УССР (1980). Лауреат Государственной премии УССР имени Т. Г. Шевченко (1979).

Биография

Родился 14 января 1922 года в селе Нижний Реут (ныне Фатежский район, Курская область).

Творчество

Выпускник Киевского художественного института (1950). Ученик академика архитектуры В. И. Заболотного.

В. Г. Гнездилов — автор многочисленных памятников и мемориальных комплексов, установленных в городах и поселках Украины. За создание комплекса ландшафтного парка имени 50-летия Великого Октября в городе Черкассы в 1979 году награждён Государственной премией УССР им. Т. Г. Шевченко.

Памятники

• Памятник Максиму Горькому (Ялта, 1956)
• Памятник Г. М. Вакуленчуку (Одесса, 1958)
• Монумент в честь 300-летия воссоединения Украины с Россией (Переяслав-Хмельницкий, 1961)
• Памятник Александру Пушкину (Киев, 1962)
• Памятник Т. Шевченко (Черкассы, 1964)
• Памятник Николаю Лысенко (Киев, 1965)
• Памятник участникам Январского вооруженного восстания 1918 года (Киев, 1967)
• Комплекс ландшафтного парка «Юбилейный» (Черкассы, 1967)
• Памятник Николаю Скрипнику (Харьков, 1969)
• Памятник Борису Гмирі (Байковий цвинтар, м. Київ, 1979 )
• Памятник Григория Светлицкому (Киев, 1972)
• Памятник Богдану Хмельницкому (Чигирин, 1973)
• Мемориал Вечной Славы Сум (Сумы, 1975)
• Памятник Григорию Сковороде (Киев, 1976)
• Памятник Николаю Крапивянскому (Чернигов, 1977)
• Мемориал советским воинам, преподавателям и студентам Сельскохозяйственной академии (Киев, 1979)
• Памятник адмиралу В. Корнилову (Севастополь, 1983)
• Памятник М. Коцюбинскому (Винница, 1989)
• Защитникам Киева (пгт. Барышевка, 1991)
• Памятник «Героям освободительной войны украинского народа 1648-1654 годов» (Жёлтые Воды, 1992)
• Памятник Александру Пушкину (Бахчисарай)
• Мемориальный комплекс Вечной Славы (Луцк)

Мемориальные доски

• Космонавту В. М. Комарову (Киев, пр-т Космонавта Комарова, 1)
• Писателю Ивану Неходе (Киев, ул. Крещатик, 15)
• Т. Шевченко (Киев, ул. Владимирская, 60)
• А. С. Коломойченко (Киев, ул.Зоологическая, 3)
• Декабристу Я. Андреевичу (Киев, ул. Ивана Мазепы, 30)
• Матери и сестрам В. И. Ленина (Киев, ул. Кудрявская, 12)
• Писателю Андрею Головко (Киев, ул. Богдана Хмельницкого, 68)
• Академику В. Дроботько (Киев, ул. Академика Заболотного, 154)
• на доме, где происходили тайные съезды Южного общества декабристов (Киев, ул. Гусовского, 8/10)

Галерея

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Памятник А.М. Горькому (Ялта)

• Monument wakulenchuk odessa.jpg

  Памятник Г. М. Вакуленчуку (Одесса)

• Kornilov Monument on-site lethal wound.jpg

  Памятник адмиралу В. Корнилову (Севастополь)

Ссылки

• [calendar.interesniy.kiev.ua/Event.aspx?id=2707 В.Г.Гнездилов - Киевский календарь]

Отрывок, характеризующий Гнездилов, Василий Георгиевич

Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.