Гогунов, Иван Семёнович

Иван Семёнович Гогунов
Дата рождения	15 сентября 1900(1900-09-15)
Место рождения	село Красно, Нижегородская губерния
Дата смерти	2 апреля 1976(1976-04-02) (75 лет)
Место смерти	Киев
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1919-1955
Звание
Сражения/войны	Гражданская война в России, Великая Отечественная война
Награды и премии

Иван Семёнович Гогунов (1900—1976) — генерал-майор Советской Армии, участник Гражданской и Великой Отечественной войн.

Биография

Иван Гогунов родился 15 сентября 1900 года в селе Красно (ныне — территория Нижегородской области). В июне 1919 года он добровольно пошёл на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. Участвовал в боях Гражданской войны. В 1920 году Гогунов окончил Костромские пехотные курсы командного состава. Участвовал в боях на Кавказе, в декабре 1920 года был ранен.

После окончания Гражданской войны Гогунов продолжил службу в Красной Армии. В 1922 году он окончил первый курс Высшей военной школы Сибири, в 1928 году — повторные курсы среднего начальствующего состава в Иркутске. Служил на командных должностях в стрелковых частях Красной Армии. В 1939 году Гогунов окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе, после чего год прослужил начальником штаба 96-й стрелковой дивизии.

С марта 1940 года Гогунов возглавлял Черкасское военное пехотное училище. 10 июля 1941 года он был направлен на должность командира 311-й стрелковой дивизии, во главе которой участвовал в боях Великой Отечественной войны. Уже 21 августа 1941 года Гогунов был снят с должности за неудачные боевые действия дивизии и понижен до командира 1062-го стрелкового полка. 22 сентября 1941 года во время боёв на Ораниенбаумском плацдарме он получил тяжёлое ранение.

С апреля 1942 года Гогунов возглавлял Саратовское военное пехотное училище. В 1944 году ему было присвоено воинское звание генерал-майора. После окончания войны он продолжил службу в Советской Армии, служил в Группе советских оккупационных войск в Германии, был начальником Управления и военным комендантом округа Мерзенбург, начальником отдела комендантской службы Саксонии, начальником штаба Управления Советской военной администрации Саксонии.

Весной 1950 года Гогунов вернулся в СССР. Руководил сначала Шуйским военным пехотным училищем, затем Киевским пехотным училищем. В феврале 1955 года Гогунов был уволен в запас. Проживал в Киеве. Умер 2 апреля 1976 года, похоронен на Лукьяновском военном кладбище Киева.

Был награждён орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени и рядом медалей.

Отрывок, характеризующий Гогунов, Иван Семёнович

Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.