Город на краю вечности (Южный парк)

Эпизод «Южного парка»

Город на краю вечности
City on the Edge of Forever
Дети попали в ловушку в автобусе
Сезон:	Сезон 2
Эпизод:	207 (№ 20)
Сценарист:	Трей Паркер
Режиссёр:	Трей Паркер
Вышел:	17 июня 1998 года

«Город на краю вечности» (англ. City on the Edge of Forever) — 7 эпизод 2 сезона (№ 20) сериала «Южный Парк». Его премьера состоялась 17 июня 1998 года. Эпизод также известен под названием «Flashbacks» — это было рабочее название эпизода из ранних скриптов. Сюжет базируется на 16-м эпизоде первого сезона сериала «Звёздный путь: Оригинальный сериал» «Галилей-VII» (1967), а название взято от другого эпизода этого же сезона.

Сюжет

Дети едут в школьном автобусе по горной дороге во время сильного снегопада. Они сильно шумят, раздражая мисс Крабтри, которая помимо прочего прибегает к угрозе «заткнитесь, или я убью кролика». Поскольку в одном месте дорога оказывается закрыта из-за лавин, мисс Крабтри ведёт автобус по опасной объездной дороге, и в итоге он срывается парой колёс в пропасть и застревает. Мисс Крабтри отправляется за помощью, оставляя детей в автобусе и говоря им, что, если они выйдут, их сожрёт ужасный чёрный монстр. Она выходит на дорогу и садится в машину к наркоторговцу Маркусу, которому очень нравится с первой же секунды.

Дети в ужасе; они не хотят умирать в ловушке. Стэн говорит, что они бывали в куда худших ситуациях, и вспоминает случай, имевший место в эпизоде «Картман и анальный зонд», когда они с Кайлом пытались вернуть похищенного пришельцами Айка. Однако этот флешбэк, как и последующие флешбэки в серии, состоит частью из старых, частью из новых кадров и заканчивается по-другому: из задницы Картмана появляется фургончик с мороженым, пришельцы покупают мороженое, а Стэн целуется с Венди. Тем временем мисс Крабтри со своим новым знакомым приходит в город, попадает на какое-то стэнд-ап-шоу и доводит зрителей до истерики, крича в своей обычной манере на выступающего плохого комика. На неё обращает внимание агент.

Один из мальчиков в автобусе не выдерживает и решает выйти. Остальные предостерегают его, однако тот заявляет, что не боится монстра, но не хочет умереть здесь. Он выходит; поначалу всё нормально, но потом чёрный монстр на самом деле появляется и съедает его. Мисс Крабтри приводят в Денвер в агентство талантов, и она забывает про автобус. Дети в автобусе размышляют о жутком монстре, и Кайл сравнивает его со Склазложопом, после чего происходит флешбэк в серию «Вулкан». В версии Кайла Сказложоп в конце концов делает всем мороженое, и все довольны. Картман предполагает, что монстр — это мистер Гаррисон, и в доказательство вспоминает эпизод из серии «Набор веса 4000», где тот пытался убить Кэти Ли Гиффорд. В его версии событий он сам не жиреет, а становится накачанным красавцем, мистер Гаррисон убивает Кэти Ли, потому что та оказывается пришельцем, Стэн и Венди после всего произошедшего целуются, а мэр даёт всем жителям города по мороженому.

Мисс Крабтри выступает в шоу Джея Лено, а родители всех детей, обеспокоенные пропажей, идут разбираться к мистеру Мэки. Тот предполагает, что все дети сбежали из дома, и начинаются поиски. Дети в автобусе снова думают о жутком монстре, и Кенни вспоминает случай из эпизода «Смерть». В его версии он завершается тем, что Кенни убивает Смерть, а не наоборот, после чего берёт из её плаща мороженое и ест. Сразу после этого флешбэка монстр забирается в автобус, хватает Кенни и убивает.

Мисс Крабтри имеет успех у Джея Лено, однако популярность начинает её тяготить.

Дети в автобусе думают, как спастись от монстра, и Картман вспоминает, как Фонзи (персонаж сериала Happy Days) перепрыгнул через автобус в присутствии четвёрки детей. Он совершает трюк успешно, хотя врезается на мотоцикле в Кенни и убивает его, после чего начинает есть мороженое. Однако Стэн и Кайл упрекают Картмана в неправдоподобности его флешбэка. Автобус начинает крениться в пропасть; детям удаётся снова его уравновесить. После этого Кайл вспоминает случай из этого же эпизода про мальчика, вышедшего из автобуса и съеденного монстром. Флешбэк заканчивается тем, что монстр даёт всем детям по мороженому.

Чуть позже дети вспоминают, что мисс Крабтри смотрела учебные фильмы по телевизору, и включают его. Там демонстрируется ролик, в котором все родители Саут-Парка противными голосами распевают песню, обращённую к «сбежавшим» детям. Картман вспоминает концовку эпизода «Мамаша Картмана по-прежнему грязная шлюха», где он узнаёт, кто его отец; в этой версии им оказывается Джон Эллоуэй, который уводит Эрика, чтобы угостить мороженым. Обидевшись на издевательства Стэна после этого флешбэка, Картман начинает шатать автобус, Крэйг (мы видим это на заднем плане) выпадает в заднее окно, автобус падает в огромную кучу мороженого. В эту секунду Картман просыпается; выясняется, что всё происходившее было его сном. К нему в комнату входит мама и начинает кормить его жуками с мороженым. В этот момент просыпается Стэн, и выходит, что сон Картмана приснился Стэну.

В финале серии мисс Крабтри с Маркусом сидят у пруда; они понимают, что всё происходящее — только сон маленького мальчика, но им так хорошо, что они не хотят, чтобы это кончалось.

Смерть Кенни

Фактически Кенни не умирает, так как вся серия это сон Стэна. Во сне Стэна Кенни умирает, когда большой чёрный монстр разрывает крышу автобуса, вытаскивает Кенни и съедает. Однако, после этого Кенни ещё несколько раз появляется в эпизоде невредимым. Также Кенни умирает в одном из флешбэков, когда Фонзи из ситкома Happy Days перепрыгивает через автобусы на мотоцикле, после чего не может остановиться и размазывает голову Кенни мотоциклом об стену. Мальчики сомневаются в правдивости этого флешбэка, когда вспоминают, что Кенни только что был убит монстром (это первый случай в сериале, когда дети, пусть даже и во сне, удивляются тому, что Кенни постоянно умирает и вновь оказывается невредимым в следующей серии).

Пародии

• Эпизод, как и второй эпизод сериала «Clerks: The Animated Series», пародирует клип-шоу — новые эпизоды шоу, состоящие из «вспоминаемых» персонажами фрагментов старых. Каждый из флешбэков в предыдущие серии заканчивается поеданием мороженого или каким-либо его появлением, а потом «вспоминающий» произносит «Вот в тот раз мы, что называется, вляпались», и все смеются, причем каждый эпизод воспоминаний содержит ошибку в развитии линии или неточность - флэшбеки основаны на уже показанных эпизодах сериала. После первого флешбэка, в серию «Картман и анальный зонд», Картман говорит: «А разве так всё было?», а после последнего Стэн уточняет, не является ли отцом Картмана его мать, а не Джон Эллоуэй. В двух флешбэках Стэн целуется с Венди, хотя обычно раньше его тошнило в подобных случаях.
• Финал серии отсылает к классическому фильму Луиса Буньюэля «Скромное обаяние буржуазии», в одном из эпизодов которого героям снов снятся сны, в которых героям снов снятся сны.
• Когда в передаче о пропавших детях показывают фотографии, среди них висит фото Маколея Калкина с надписью «Найдите меня» (англ. Find Me), что является насмешкой над карьерой Калкина, которая фактически прекратилась после 1994 года.
• Сцена падения автобуса пародирует фильм Титаник.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Интересные факты

• В эпизоде принимали участие 3 «приглашённые звезды»: Генри Винклер озвучил монстра, Джей Лено самого себя, Брент Масбургер ногу Сказложопа.
• Учебный видеофильм для водителей автобусов ведёт ведущий новостей Южного Парка Том.
• Когда раздраженная мисс Крабтри,прибегает к угрозе «заткнитесь, или я убью кролика»-это явная пародия на фильм "Воздушная тюрьма" Николосом Кейджем.
• В воспоминании Кенни когда он убивает Смерть, Кайл и Стен говорят «О, Господи, Кенни убил Смерть. Сволочь?..».
• Также в эпизоде «Вулкан» вместо ноги у Сказложопа «Патрик Даффи с телевиденья», а во флэшбэке — Брент Марсбургер.
• На первой жертве чёрного монстра была надета красная водолазка с традиционной символикой «Звёздного пути», что является пародией на стандартную смерть «краснорубашечников» почти в каждом эпизоде пародируемого сериала.
• Когда по телевидению показывают хор родителей, поющих для того, чтобы вернулись "убежавшие" дети, среди них присутствует мистер Гаррисон, у которого никогда детей не было.

Ссылки

• [spscriptorium.com/Season2/E207script.htm Сценарий серии «City on the Edge of Forever»]
• «Город на краю вечности» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Город на краю вечности (Южный парк)

– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.


M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.
Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.