Грассман, Герман Гюнтер

Герман Гюнтер Грассман
нем. Hermann Günther Grassmann
Место рождения:	Штеттин
Место смерти:	Штеттин
Научная сфера:	физика, математика, филология

Герман Гюнтер Грассман (нем. Hermann Günther Grassmann; 15 апреля 1809, Штеттин, — 26 сентября 1877, там же) — немецкий физик, математик и филолог.

Биография

Его отец Юстус Гюнтер Грассман (1779—1852), профессор в гимназии в Штеттине, стал известен благодаря трудам по геометрии, физике и кристаллографии.

После того как Грассман получил образование в Штеттине, он поступил в Берлинский университет, на факультет теологии. Сдав с успехом оба экзамена по теологии, он долго не оставлял мысли посвятить себя деятельности проповедника, а стремление к богословию сохранил до конца своей жизни. В то же время он заинтересовался математикой.

В 1840 году он выдержал дополнительный экзамен на приобретение права преподавать математику, физику, минералогию и химию, причём представил сочинение по теории морских приливов, в котором высказал первые идеи своего учения о протяжениях, развитые четыре года спустя в изданном Вигандом в Лейпциге сочинении «Die Wissensschaft der extensiven Grosse oder die Ausdehnunsglehre. 1-ster Theil, die lineare Ausdehnungslehre», а затем, ещё позже, в 1862 году, в ещё более обработанном виде, в другом сочинении: «Die Ausdehnungslehre».

Деятельность преподавателя начал в Берлинской ремесленной школе, продолжал в Штетинской реальной школе, а с 1852 года заместил своего отца в гимназии, где впоследствии получил звание профессора. Занимаясь математикой, механикой и физикой, Грассман также уделял внимание филологии и восточным языкам — китайскому и древнеиндийскому. В 1863 году он сформулировал закон диссимиляции придыхательных в древнегреческом и древнеиндийских языках (т. н. закон Грассмана). Грассман также известен как переводчик «Ригведы» на немецкий язык и как составитель «Словаря к „Ригведе“».

В 1848 году он выступил как публицист против революционного движения в Берлине, а затем, вместе со своим братом Робертом, основал газету, в которой деятельно обсуждал насущные вопросы того времени.

Сочинения

• Die Wissenschaft der extensiven Größe oder die Ausdehnungslehre, eine neue mathematische Disziplin. 1. Teil: Die lineale Ausdehnungslehre. — Leipzig, 1844.
• Lehrbuch der Mathematik für höhere Lehranstalten. Teil 1: Arithmetik. — Berlin, 1861.
• Wörterbuch zum Rigveda. —Leipzig, 1873—1875 [6. Aufl. Wiesbaden 1996, ISBN 3-447-03223-5]
• Rig-Veda. Übersetzt und mit kritischen und erläuternden Anmerkungen versehen. 2 Bde. Leipzig, 1876—1877.
• Грассман Г., Грассман Р. Логика и философия математики. — М.: Наука, 2008. — 504 с. — (Памятники философской мысли).

Литература

• Бирюков Б. В., Бирюкова Л. Г. «Учение о формах (величинах)» Германа и Роберта Грассманов как предвосхищение конструктивного направления в математике. Ч. I // Кибернетика и логическая формализация. Аспекты истории и методологии. — М., 1982. С. 36-92.
• Бирюков Б. В., Бирюкова Л. Г. «Учение о формах (величинах)» Германа и Роберта Грассманов как предвосхищение конструктивного направления в математике. Ч. II // Кибернетика и математическая логика в историко-методологическом аспекте. — М., 1984. С. 45-111.
• Бирюков Б. В., Бирюкова Л. Г. Алгоритмические проблемы XX в. и становление аксиоматики фундаментальных алгебраических структур: вклад Германа и Роберта Грассманов // Методологический анализ оснований математики. — М., 1988. С. 164-173.
• Fearnley-Sander, Desmond, 1979, "Hermann Grassmann and the Creation of Linear Algebra, " American Mathematical Monthly 86: 809-17.
• Fearnley-Sander, Desmond, 1982, "Hermann Grassmann and the Prehistory of Universal Algebra, " American Mathematical Monthly 89: 161-66.
• Paola Cantu': La matematica da scienza delle grandezze a teoria delle forme. L’Ausdehnungslehre di H. Grassmann. Genoa: University of Genoa. Dissertation, 2003, s. xx+465.
• Schubring, G., ed., 1996. Hermann Gunther Grassmann (1809—1877): visionary mathematician, scientist and neohumanist scholar. Kluwer.
• Victor Schlegel. Hermann Graßmann. Sein Leben und seine Werke. — Leipzig, 1878.

См. также

• Внешняя алгебра (алгебра Грассмана)
• Грассманиан
• Грассмана теорема
• Закон Грассмана (оптика)

Ссылки

• [www.uni-potsdam.de/phi/Grassmann-2009.htm Из прошлого в будущее: творчество Грассмана в контексте. двухсотлетие Грассмана конференция (1809—1877). Сентября 2009 Потсдам / Штетин]

Отрывок, характеризующий Грассман, Герман Гюнтер

– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.


M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.