Дельхайе, Карл

Карл Дельхайе
Общая информация
Родился	Ахен, ФРГ
Гражданство
Рост	169 см
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1962—1973	Алемания
Клубная карьера*
1973—1974	Алемания	0 (0)
1974—1980	Боруссия М	97 (14)
1980—1985	Бавария	74 (7)
1985—1987	Фортуна	23 (0)
Национальная сборная**
1980	Германия	2 (0)
Международные медали
Чемпионаты Европы
Золото	Италия 1980
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Карл Дельхайе (нем. Karl Del'Haye; 18 августа 1955, Ахен) — немецкий футболист, играл на позиции полузащитника.

Карьера

Карл родился и вырос в Ахене, до 18 лет занимался в школе главной команды Ахена — «Алемании», с ней же и подписал первый профессиональный контракт. Отыграв один сезон в регионаллиге, его заметили в мёнхенгладбахской «Боруссии» и вскоре он стал игроком этой команды. Дебютировал в Бундеслиге 10 сентября 1974 года в матче третьего тура того сезона против берлинской «Теннис-Боруссии», закончившемся победой мёнхенгладбахцев со счётом 3:1. Карл на 61-й минуте заменил Юппа Хайнкеса. Заиграть в «Боруссии» далсь не сразу: первые два сезона он по большей части лишь тренировался с командой, следующие три сезлона он находился между скамейкой и основой. Лишь в сезоне 1979/80 он отыграл практически весь чемпионат. Всего в «Боруссии» он провёл 6 сезонов, в которых сыграл 97 матчей и забил 14 мячей. Вместе с ней он становился чемпионом Германии, выигрывал Кубок УЕФА и выходил в финал Лиги Чемпионов.

Перед сезоном 1980/81 его за 1,3 миллиона марок купила «Бавария». Этот переход был очень ошибочен со стороны Карла: мюнхенском клубу он не был нужен, его покупали ишь для того, чтобы ослабить противника. За пять сезонов в «Баварии» он, конечно, выигрывал чемпионат и кубок Германии, выходил в финал Лиги Чемпионов, но практически не играл. На его счету всего 74 проведённых матча и 7 забитых мячей.

Свою карьеру Карл заканчивал в дюссельдорфской «Фортуне», так как более серьёзным клубам он был уже не нужен.

Карьера в сборной

2 апреля 1980 года дебютировал в сборной Германии в товарищеском матче со сборной Австрии, закончившемся победой немецкой дружины со счётом 1:0 благодаря голу на 34-й минуте Ханси Мюллера. Карл появился на поле на 71-й минуте, заменив при этом Клауса Аллофса. Всего в сборной провёл два матча — второй выпал на матч группового раунда чемпионата Европы 1980 года, где немецкая команда стала чемпионом.

Достижения

Сборная Германии

• Чемпион Европы 1980 года

«Боруссия М»

• Победитель Бундеслиги: 1974/75, 1975/76, 1976/77
• Серебряный призёр Бундеслиги: 1977/78
• Победитель Кубка УЕФА: 1974/75, 1978/1979
• Финалист Кубка УЕФА: 1979/1980
• Финалист Лиги Чемпионов: 1976/77

«Бавария»

• Победитель Бундеслиги: 1980/81, 1984/85
• Бронзовый призёр Бундеслиги: 1981/82
• Победитель кубка Германии: 1981/82, 1983/84
• Финалист кубка Германии: 1984/85
• Финалист Лиги Чемпионов: 1981/82

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=18802 Профиль футболиста] (англ.). National-football-teams.com. Проверено 6 июля 2010. [www.webcitation.org/67LPNPD0m Архивировано из первоисточника 2 мая 2012].
• [www.fussballdaten.de/spieler/delhayekarl/ Профиль футболиста] (нем.). Fussballdaten.de. Проверено 6 июля 2010. [www.webcitation.org/67LPNr6CL Архивировано из первоисточника 2 мая 2012].
• [www.weltfussball.de/spieler_profil/kalle-delhaye/ Профиль футболиста] (нем.). Weltfussball.de. Проверено 6 июля 2010. [www.webcitation.org/67LPOKhCJ Архивировано из первоисточника 2 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Дельхайе, Карл

леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».