Скотт, Джон Гэвин

Джон Гэвин Скотт англ. John Gavin Scott
Основная информация
Место рождения	Уэйкфилд, Уэст-Йоркшир
Профессии	хормейстер, органист
Инструменты	орган
Награды

Джон Гэвин Скотт (англ. John Gavin Scott; 18 июня 1956, Уэйкфилд, Уэст-Йоркшир — 12 августа 2015) — британский органист и хормейстер.

Биография

Пел в хоре кафедрального собора в своём родном городе. В 1974—1978 годах учился в Кембриджском университете у Джорджа Геста; среди других наставников Скотта были Ралф Даунс и Джиллиан Уир. В 1977 году Скотт выступил в Альберт-холле на концерте в рамках цикла Би-Би-Си Промс, став самым молодым органистом — участником этого цикла. В 1984 году стал победителем Международного конкурса имени Иоганна Себастьяна Баха в Лейпциге.

В 1985 году занял должность второго органиста в лондонском Соборе святого Павла, а в 1990 году был утверждён его титулярным органистом и музыкальным руководителем и занимал этот пост до 2004 года. В этот период Скотту довелось провести целый ряд служб особого значения — в частности, службы в честь 50-летия правления Елизаветы II, в честь столетия Королевы-матери, благодарственная служба по случаю 2000-летия от Рождества Христова, мемориальная служба 14 сентября 2001 года в память о жертвах террористического акта в Нью-Йорке. Хор Собора Святого Павла под руководством Скотта гастролировал в Европе, Южной и Северной Америке, Японии, сам Скотт как органист выступал в венском Соборе Святого Стефана и парижском Нотр-Дам, в 1989 года открыл новый орган в Культурном центре Гонконга. Среди заметных концертов Скотта в Соборе Святого Павла были циклы из всех органных сочинений Дитриха Букстехуде, Сезара Франка, Луи Вьерна, всех органных симфоний Шарля Мари Видора. Многочисленные записи Скотта включают все органные произведения Феликса Мендельсона и Мориса Дюрюфле.

Скотт являлся титулярным органистом и руководителем известного хора в нью-йоркском Соборе Святого Фомы.

Ссылки

• [www.hyperion-records.co.uk/artist_page.asp?name=scott Биография и дискография на сайте Hyperion Records]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Скотт, Джон Гэвин

– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)