Драшусов, Владимир Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Влади́мир Алекса́ндрович Драшусов (5 июня 18502 апреля 1912) — рязанский губернский предводитель дворянства в 1900—1912 годах, гофмейстер, член Государственного совета.

Православный. Из дворян Рязанской губернии. Сын астронома Александра Николаевича Драшусова и жены его Елизаветы Алексеевны Ошаниной. Землевладелец Пронского и Скопинского уездов Рязанской губернии (1030½ десятин), а также Владимирской губернии (309 десятин).

Окончил Московскую 3-ю гимназию (1866) и Московский университет по физико-математическому факультету (1870).

По окончании университета начал службу канцеляристом в Московской судебной палате. В следующем году вышел в отставку и уехал в своё родовое имение Пронского уезда. В 1872—1874 годах состоял почетным смотрителем Пронского уездного училища. В 1872 году вступил на службу по министерству Императорского двора, в 1874 году был назначен чиновником особых поручений при президенте Московской дворцовой конторы. В камер-юнкеры был пожалован в 1873 году, в церемониймейстеры — в 1879 году. В 1880—1887 годах состоял сверхштатным чиновником особых поручений при Московском генерал-губернаторе князе Долгоруковом.

В 1887 году оставил службу в Москве и посвятил себя общественной деятельности в родной губернии, где уже состоял гласным Пронского уездного и Рязанского губернского земских собраний. С 1887 года избирался почетным мировым судьей по Пронскому уезду, председателем съезда мировых судей и Пронским уездным предводителем дворянства. Чин действительного статского советника получил 14 мая 1896 года. В 1900 году был избран Рязанским губернским предводителем дворянства и бессменно состоял в этой должности до 1912 года. В гофмейстеры был пожалован в 1905 году. Кроме того, состоял попечителем Дома призрения Андрея и Анастасии Дашковых в Рязани. Был членом Русского собрания и «Кружка дворян, верных присяге». Входил в Постоянный совет Объединенного дворянства (1907—1912).

19 декабря 1907 года избран членом Государственного совета от Рязанского губернского земского собрания (в 1909 году — переизбран). Входил в правую группу.

Умер в 1912 году в селе Панкино Пронского уезда. Был холост.



Награды

Иностранные:

Источники

  • Краткий исторический очерк пятидесятилетия Московской III гимназии. (1839—1889 г.) — Москва, 1889.
  • Список лиц, служащих по ведомству Министерства внутренних дел 1904 года (исправленный по 15 апреля). Ч. II. — СПб., 1904. — С. 538.
  • Современники. Альбом биографий. Том второй — Санкт-Петербург, 1910. — С. 161.
  • Рязанская энциклопедия. Т. 1: А — М. — Пресса, 1999. — С. 305.
  • Государственный совет Российской империи: 1906—1917. — Москва: РОССПЭН, 2008.

Напишите отзыв о статье "Драшусов, Владимир Александрович"

Отрывок, характеризующий Драшусов, Владимир Александрович

Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.