Дудаев, Муса Абдиевич

Муса Абдиевич Дудаев
Место рождения:	Элистанжи, Веденский район, Чечено-Ингушская АССР, РСФСР, СССР
Профессия:	актёр
Годы активности:	1962—2014
Театр:	Чеченский государственный драматический театр имени Х. Нурадилова
Награды:

Муса́ Абди́евич Дуда́ев (16 февраля 1938, Элистанжи, Веденский район, Чечено-Ингушская АССР, РСФСР, СССР — 6 августа 2014, Грозный, Чечня, Россия) — чеченский артист, актёр Чеченского государственного драматического театра имени Героя Советского Союза Ханпаши Нурадилова, Народный артист РСФСР (1991 год), Народный артист Республики Ингушетия (2008 год).

Биография

Родился в селе Элистанжи Веденского района Чечено-Ингушской АССР. Отец — один из основоположников современной чеченской литературы Абди Дудаев. Был последним, седьмым ребёнком в семье. Вернулся из депортации в 1956 году. Окончил актёрский факультет Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии в 1962 году.

Профессиональная деятельность

Работал в Грозненском театре им. Х. Нурадилова. Самая известная его роль — герой трагедии Шекспира «Ричард III».

Переводил на чеченский язык пьесы русских и зарубежных авторов. На основе его переводов «Маленьких трагедий» («Моцарт и Сальери», «Скупой рыцарь», «Пир во время чумы») в 1974 году, к 175-летию со дня рождения А. С. Пушкина, был поставлен спектакль «Пушкиниана».

С 1968 года снимался в кино. Первым стал фильм «Белое солнце пустыни». Снялся в 26 картинах на различных студиях бывшего СССР.

Похоронен в селе Элистанжи Веденского района Чеченской Республики.

Фильмография

• Белое солнце пустыни (1970, Рахимов);
• День приёма по личным вопросам (1974);
• Горянка (1975, Абас);
• Тайна рукописного Корана (1979);
• По следам Карабаира (ТВ) (1979, Рахман Бекбоев);
• Тегеран-43 (1980);
• Кольцо старого шейха (ТВ) (1980, Рахман Бекбоев);
• О странностях любви (1983);
• Волчья яма (1986);
• Под знаком однорогой коровы (1986);
• Когда отзовется эхо (1988, Мустафа);
• Расстанемся, пока хорошие (1991);
• Мужская работа (сериал) (2001, муфтий).

Книги

• Дудаев М. А. «Встать, зверёныш!».

Ссылки

• [www.grozny-inform.ru/main.mhtml?Part=12&PubID=6047 Чеченский актёр Муса Дудаев отмечает двойной юбилей]
• [www.ingushetia.ru/m-news/archives/009399.shtml Высокая награда Мусы Дудаева]
• [druzya.com/2775-musa_dudaev.html Муса Дудаев]
• [chechnya.gov.ru/page.php?r=126&id=13190 Народный артист РСФСР, народный артист ЧИАССР Муса Дудаев отметил 75-летие]

Театр   Кино   СССР   Россия   Чечня   Персоналии

Отрывок, характеризующий Дудаев, Муса Абдиевич

Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.