Здобнов, Николай Васильевич

Николай Васильевич Здобнов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Председатель Шадринской городской Думы
1917 год — 1918 год
Рождение:	9 (21) октября 1888(1888-10-21) город Шадринск, Шадринский уезд, Пермская губерния, Российская империя (ныне Курганская область)
Смерть:	15 мая 1942(1942-05-15) (53 года) Красноярский ИТЛ, Красноярский край, РСФСР, СССР
Супруга:	Нина Ивановна (урожденная Михалева)
Партия:	Партия социалистов-революционеров
Образование:	Московский городской народный университет имени А. Л. Шанявского
Профессия:	библиограф, журналист

Никола́й Васи́льевич Здо́бнов (9 (21) октября 1888, Шадринск Пермской губернии, ныне Курганской области — 15 мая 1942 года, Красноярский ИТЛ) — советский библиограф, автор «Истории русской библиографии» (вышло три издания), краевед Урала, Сибири и Дальнего Востока, член Центрального Бюро краеведения при Академии наук.

Биография

Николай Здобнов родился 9 (21) октября 1888 года в городе Шадринске, Шадринского уезда Пермской губернии (ныне Курганская область)

С 1905 до 1919 года член партии социалистов-революционеров, активно работал в её структурах.

В 1913 году создал первую в Шадринске газету «Исеть», проявлял политическую активность как эсер (социалист-революционер). За первые четыре месяца своего существования «Исеть» была четыре раза оштрафована, её редакторы неоднократно подвергались арестам и заключались под стражу.

В 1914—1915 годах учился в Московском народном Университете Шанявского.

В 1917 году возглавил список эсеров на выборах в Шадринскую городскую думу (эсеры получили 31 место из 33) и стал председателем Шадринской городской думы.

17-20 ноября 1917 года возглавлял Комитет общественного спасения и подавлял «пьяную революцию» (солдаты-дезертиры со всего Урала стали съезжаться в Шадринск, где хранились большие запасы спирта; город попал под власть опьяневших людей с ружьями). Спирт был выпущен в реку. Заместителем Н. В. Здобнова по комитету являлся А. А. Жданов, будущий член Политбюро ЦК ВКП(б). В 1917 году Н. В. Здобнов избирается от Пермской губернии депутатом Учредительного собрания. В феврале 1918 года принимает участие в его работе, не соглашается с его разгоном и уезжает, затем принимает участие в работе Совещания членов Учредительного собрания. В 1919 году арестован колчаковской властью.

С 1919 по 1921 годы жил в Томске, где начал библиографическую деятельность и активно участвовал в работе Института исследования Сибири. До 1922 года заведовал библиографическим бюро Научной библиотеки Томского университета. В 1919—1921 годах работал там над указателем литературы о Сибири и Урале, который продолжил бы известный труд В. И. Межова «Сибирская библиография». В 1922 году опубликована первая статья о библиографии в журнале «Сибирские огни».

В 1922 году с женой (родом из Шадринска) переезжает в Москву, где занимается библиографией. В 1925 году публикует «Основы краевой библиографии» (2-е изд. — 1931 год) — первый опыт научного обобщения библиографической практики. В 1927 году выпускает «Указатель библиографических пособий по Уралу», «Материалы для сибирского словаря писателей», «Каталог Государственного издательства и его отделений. 1919—1925». В 1929 году публикует работу «Проблемы экономики книги». С 1922 по 1930 годы ведет работу в Русском библиографическом обществе, с 1924 по 1936 — в Центральном бюро краеведения РСФСР. Член Центрального Бюро краеведения при Академии наук. Преподаватель Московского Библиотечного института.

В конце 1920-х годов, когда в России появились механосчётные машины, Здобнов предложил создать на их основе единый справочно-библиографический аппарат по всей книжной продукции СССР.

Возглавляет коллективную работу по составлению многотомного труда «Библиография Дальневосточного края» (ч. 1-2, 1935).

Наиболее значительный труд Н. В. Здобнова — «История русской библиографии до начала XX века» (опубликованы тома 1-2 в 1944—1947 годах, 2-е изд — 1951, 3-е изд. — 1955), широко известный в стране и за рубежом. Его появление положило начало научной разработке истории русской библиографии.

Обычно Здобнов садился за работу в девять утра, а поднимался из-за стола в час ночи.

Неоднократно арестовывается. Освобождается не без участия А. А. Жданова (их жены перезваниваются). В июне 1941 года идет записываться добровольцем на фронт. Арестован, приговорен Особым совещанием при НКВД СССР 27 декабря 1941 года по ст. 58-10 к 10 годам ИТЛ. Умер в Красноярском ИТЛ (Краслаг) 15 мая 1942 года.

В 1944 году, в условиях нехватки бумаги, неснятых обвинений, печатается посмертно работа Н. В. Здобнова «История русской библиографии». Не исключено, что именно вмешательство А. А. Жданова позволило в разгар войны выпустить в свет книгу репрессированного и не реабилитированного ученого-библиографа. Следует отметить, что жена Н. В. Здобнова, Нина Ивановна (Михалева в девичестве) и жена А. А. Жданова, Зинаида Александровна Кондратьева, были соученицами по Шадринской гимназии. Последняя в конце 1920-х — начале 1930-х годов иногда перезванивалась с первой по телефону.

Весной 1948 года поднимается вопрос о переиздании книги Н. В. Здобнова. В сохранившемся ответе В. Д. Бонч-Бруевича на письмо вдовы Н. В. Здобнова читаем: «Очень хорошо, что вы поддерживаете отношения с товарищами из ЦК ВКП(б) по поводу книг вашего покойного мужа и, ещё того лучше, что книги его получили одобрение Андрея Александровича Жданова. Это имеет огромное значение как теперь, так и в будущем».

Николай Васильевич Здобнов реабилитирован в 1957 году.

Сочинения

• Русская книжная статистика. — М., 1959
• Синхронистические таблицы русской библиографии. 1700—1928. — М., 1962.
• Избранное. — М., 1980

Литература

• Машкова М. В. Н. В. Здобнов (1888—1942). Очерк жизни и деятельности. — М., 1959.
• Ажеева Е. Ю. Главный труд Н. В. Здобнова // Библиография. 1993, № 3. — С. 81-89.
• Борисов С. Б. «Во имя спасения родины и свободы…»: Н. Здобнов в Шадринске 1917—1918 гг. // Библиография. 1998, № 1. — С. 118—125.
• Николай Васильевич Здобнов: Биобиблиографический указатель. / Сост. Е. А. Брякова. Статьи Н. В. Здобнова в шадринских газетах (1913—1918) / Составители С. Б. Борисов, Е. А. Брякова. Вступительная статья С. Б. Борисова. — Шадринск, 1999. — 156 с.
• Низовой Н. А. Подвижница, жена подвижника // Библиография, 1994, № 1 — С. 118—121

Ссылки

• [www.egoboom.ru/rpg/portraits/29/29154.htm Русская портретная галерея: Здобнов Николай Васильевич]

Отрывок, характеризующий Здобнов, Николай Васильевич

– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.


Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.


Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.