Иванова, Лидия Гавриловна

Лидия Иванова
Личная информация
Награды и медали Золото Мельбурн 1956 команда Бронза Мельбурн 1956 группа Золото Рим 1960 команда Государственные награды

Лидия Гавриловна Иванова (Калинина) (27 января 1937, Москва) — советская спортсменка и тренер по спортивной гимнастике. Заслуженный мастер спорта СССР (1960).

Биография

Занималась в детской спортивной школе Кировского района. Первый тренер — Борис Евгеньевич Данкевич. Выступала за «Нефтяник», «Буревестник», «Динамо» (Москва). С 1955 года тренировалась в спортивном клубе «Динамо» у заслуженного тренера СССР Алексея Ивановича Александрова. В этом же году была включена в состав сборной команды Советского Союза. Абсолютная чемпионка СССР (1958).

Серебряный призёр чемпионата СССР в вольных упражнениях (1959), бронзовый — в многоборье (1959), опорном прыжке (1958) и вольных упражнениях (1958). Чемпионка мира в командном первенстве (1958, 1962), серебряный призёр в опорном прыжке (1958).

Чемпионка Игр XVI Олимпиады 1956 года в Мельбурне и Игр XVII Олимпиады 1960 года в Риме в командном первенстве. Бронзовый призёр Игр 1956 года в групповых вольных упражнениях с предметом.

В 1959 году вышла замуж за прославленного футболиста Валентина Иванова, заслуженного мастера спорта СССР, олимпийского чемпиона 1956 года.

В 1964 году после травмы оставила активный спорт. С 1970 по 1980 год работала старшим тренером молодёжной сборной команды СССР. В 1970 году получила удостоверение судьи международной категории.

Лидия Иванова — один из авторитетнейших в мире гимнастики арбитров. Принимала участие в судействе самых ответственных соревнований: Олимпийских игр в Мюнхене (1972), Монреале (1976), Москве (1980), Лос-Анджелесе (1984), Сеуле (1988), Барселоне (1992); чемпионатов мира в Любляне, Амстердаме, Индианаполисе, Париже, Лондоне, Мадриде; чемпионатов Европы и Кубков мира. Награждена золотым значком Международной федерации гимнастики.

В 1973 году окончила Государственный центральный ордена Ленина институт физической культуры, тренер-преподаватель.

Заслуженный тренер РСФСР (1977). Заслуженный тренер СССР (1979).

С 1982 по 1993 год — государственный тренер, занималась подбором гимнасток в сборную команду СССР, разрабатывала методики подготовки спортсменов. Тренер Объединённой команды на Играх XXV Олимпиады 1992 года в Барселоне.

В настоящее время Лидия Гавриловна Иванова — спортивный комментатор; в частности, Иванова провела серию прямых репортажей с соревнований по гимнастике с Олимпийских игр в Лондоне (2012) и Рио-де-Жанейро (2016).

Награждена двумя орденами «Знак Почета» (1960, 1980), медалями «За трудовую доблесть» (1985), «Ветеран труда» (1985), почетным знаком «За заслуги в развитии физической культуры и спорта» (1987), занесена в Книгу почета ЦК ВЛКСМ (1960).

В 2008 году супруги Лидия и Валентин Ивановы стали лауреатами Национальной спортивной премии «Слава» за 2007 год в номинации «Легенда».

Ссылки

• [www.smsport.ru/expo/katalog/sportgymnast/ivanovalg/ Биография]

Отрывок, характеризующий Иванова, Лидия Гавриловна

Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.