Иоанн Китрский
| Епископ Ἰωάννης Κίτρου Επίσκοπος Ἰωάννης Κίτρου<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">«Отвѣты Іоанна священнѣйшаго епископа китрошскаго къ священнѣйшему епископу драчьскому Кавасилѣ». Греческая рукопись ноябрь 1600 год. Британская библиотека.</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| Церковь: | Константинопольская православная церковь | |
Епископ Иоанн Ки́трский или Иоанн Китро́шский или Иоанн Китро́жский (ср.-греч. Ἰωάννης Κίτρου; XII век — начало XIII века) — византийский учёный, писатель, канонист.
Биографических сведений о Иоанне почти не сохранилось. Иоанн был современником Феодора Вальсамона. Он был епископом Китрским[el] с 1198 по 1204 год. В 1204 году он был изгнан с кафедры латинянами. Иоанн автор сочинения ср.-греч. «Ἀποκρίσεις πρὸς Κωνσταντῖνον ἀρχιεπίσκοπον Δυρραχίου τὸν Καβάσιλαν» («Ответы Константину, архиепископу Диррахийскому, Кавасиле»). С этим названием сочинение издано в Греческой патрологии и в Афинской синтагме. Первое печатное издание этого сочинения осуществлено в 1573 года в сборнике Бонефидия (Бонфуа) (лат. Bonefidio) «Basilica Juris orientalis libri 3». Это сочинение было очень рано переведено на церковнославянский язык и вошло в состав рукописной Кормчей, в 1650 году сочинение издано как 59 глава в Иосифской Кормчей, под названием «отвѣты ιоанна священнѣйшаго епископа китрошскаго къ священнѣйшему епископу драчьскому кавасилѣ». Автором этого сочинение одно время, в конце XIX века считали не Иоанна, а Димитрия Хоматиана, например об этом писал Павлов; в настоящее время мнение изменилось, автором сочинения считают Иоанна Китрского. На ответы Иоанна ссылается в своём сочинении «Алфавитная синтагма» Матфей Властарь; Мануил Малакс[el] в своей известной церковно-юридической компиляции Номоканон («Νομοκανών»), составленной в 1562 году и очень распространенной у греков в XVII—XVIII веках, приводит сочинение Иоанна.
Сочинение Иоанна Китрожского было использовано в старообрядческой полемике между поповцами и беспоповцами, например на него ссылался Ксенос Кабанов в «Окружном послании 1862 года»[1]; на сочинение Иоанна Китрожского ссылается Арсений Уральский в книге «Истинность старообрядствующей иерархии противу возводимым на неё обвинений» [2] для опровержения обвинения в фальшивости мира у старообрядцев.
Напишите отзыв о статье "Иоанн Китрский"
Примечания
- ↑ Текст Окружного послания, пункт 5
- ↑ Арсений Уральский [www.semeyskie.ru/Ist_12_end.pdf Истинность старообрядствующей иерархии противу возводимым на неё обвинений. 1885 стр. 9]
Ссылки
- [commons.wikimedia.org/w/index.php?title=File%3AΟρθόδοξος_Ελλάς.pdf&page=46 Ορθόδοξος Ελλάς : ήτοι περί των Ελλήνων των γραψάντων κατά Λατίνων και περί των συγγραμμάτων αυτών / υπό Ανδρονίκου Κ. Δημητρακοπούλου/ 1872/ σελ. 34]
- [books.google.ru/books?id=eXFYAAAAcAAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false «Basilica Juris orientalis libri 3» ab Enimundo Bonefidio digesti ... et ed. cum latina interpretatione. - (Geneva), Henr. S. Stephanus 1573. p. 159 —184)]
- [commons.wikimedia.org/w/index.php?title=File:Syntagma_5.djvu&page=219 Афинская синтагма. Издание под редакцией Г. Ралли и М. Потли. Том 5. 1855 год. стр. 403]
- [books.google.ru/books?id=8_QUAAAAQAAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false PG. 119. col. 959.]
- [brv.vremennik.biz/sites/all/files/002_Кому%20принадлѳжатъ%20каноническіе%20отвѣты%20Іоанна%20епископа%20Китрскаго_0.pdf А. Павлов. Кому принадлежатъ каноническіе отвѣты, авторомъ которыхъ считался Іоаннъ, епископъ китрскій (XIII вѣка)?]
- [commons.wikimedia.org/w/index.php?title=File:%D0%9A%D0%BE%D1%80%D0%BC%D1%87%D0%B0%D1%8F_1650.pdf&page=1307 Кормчая 1650 года. стр. 1312]
- [www.pravenc.ru/text/178183.html Православная энциклопедия Буганов Р. Б., Бондач А. Г. Димитрий II Хоматиан // Православная энциклопедия. 2007. Т. 15. С. 102—103.]
Отрывок, характеризующий Иоанн Китрский
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
