Иосиф (аль-Зехлауи)
Митрополит Иосиф (англ. Metropolitan Joseph, при рождении Жозеф аль-Зехлауи, араб. جوزيف زحلاوي; род. 2 ноября 1950, Дамаск) — епископ Антиохийской православной церкви, предстоятель самоуправляемой Антиохийской Православной Архиепископии Северной Америки с титулом «архиепископ Нью-Йоркский, митрополит всей Северной Америки».
Биография
Учился в Дамасских школах Иоанна Дамаскина и аль-Аллие, после чего поступил в Духовную семинарию при Баламандском монастыре в Ливане, которую окончил в 1974 году. Затем получил степень по философии в Ливанском университете в Бейруте и по музыке и языкам из Университета Аристотеля в Салониках.
В ноябре 1976 года он был рукоположён во диакона. Служил диаконом в Салониках.
В декабре 1980 году в Дамаске патриарх Антиохийский Игнатий IV рукоположил его во священника, после чего он служил настоятелем в Успенском соборе в Дамаске и благочинным Дамасского округа.
С 1983 по 1986 год окормлял арабский приход в Лондоне, а в 1986 году — на Кипре.
8 мая 1991 года избран епископом Катанским, викарием Патриарха Антиохийского и всего Востока. 30 июня того же года в Успенском соборе Дамаска состоялась его архиерейская хиротония.
Вплоть до 1995 года он служил секретарем Священного Синода Антиохийской Православной Церкви и главным редактором бюллетеня Патриархии. Он также принял участие в ряде богословских конференций в Греции, США и Австралии. Ему также было вверено инспекторство над штаб-квартирой Патриархии и православным училищем Аль-Ассие, где он также преподавал Закон Божий.
24 января 1995 года по просьбе митрополита Американского Филиппа (Салибы) Священный Синод назначил епископа Иосифа викарием Американской архиепископии Антиохийского Патриархата. Прибыв в США, он был приписан к канцелярии Западного Побережья.
После того как архиепископии в 2003 году была дарован статус самоуправляемой церкви, 27 июля 2004 года епископ Иосиф был избран епископом Лос-Анджелесским. Его настолование было совершено митрополитом Филиппом 12 сентября того же года в Никольском соборе Лос-Анджелеса. Вместе с тем, в его временное управление вошла также и Игл-Риверская епархия.
В мае 2010 года удостоен степени доктора богословия (Doctor of Divinity) от Свято-Тихоновской духовной семинарии в Саут-Кейнане.
11 декабря 2011 года в Успенском храме Баламандского монастыря был возведён в достоинство архиепископа Патриархом Антиохийским Игнатием[1].
3 июля 2014 года решением Священного Синода Антиохийской Православной Церкви был избран архиепископом Нью-Йоркским, митрополитом всей Северной Америки, предстоятелем Американской архиепископии Антиохийского Патриархата[2].
Напишите отзыв о статье "Иосиф (аль-Зехлауи)"
Примечания
- ↑ [www.antiochian.org/content/three-new-auxiliary-bishops-consecrated-bishop-joseph-elevated-archbishop Three New Auxiliary Bishops Consecrated, Bishop Joseph Elevated to Archbishop | Antiochian Orthodox Christian Archdiocese]
- ↑ [www.antiochian.org/archbishop-joseph-elected-metropolitan-all-north-america Archbishop Joseph Elected Metropolitan of All North America | Antiochian Orthodox Christian Archdiocese]
Ссылки
Отрывок, характеризующий Иосиф (аль-Зехлауи)
По арфе золотой бродя,Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
