История Таиланда (1932–1973)

Государственный переворот и Конституция Таиланда 1932 года

В условиях обострения социально-экономической ситуации в стране, вызванного мировым экономическим кризисом 1929—1933 активизировались действия антимонархистов, объединившихся в Народную партию. В её состав наряду с мелкобуржуазными демократами (Приди Паномионг и другие) входили и либерально-буржуазные элементы, связанные с крупным землевладением, офицеры, чиновники. Опираясь на армейские части, Народная партия произвела 24 июня 1932 государственный переворот. Трактовка этого переворота различна: ряд историков, в частности, таиландский историк М. Сриварам, расценивают его как революцию. Такой же точки зрения придерживались и некоторые советские историки. В то же время переворот 24 июня носил верхушечный характер, в соответствии с временной Конституцией 1932 года законодательная власть была передана парламенту, сформированному Народной партией, а король оставался номинальным главой государства; высшая аристократия (принцы) была отстранена от власти. Постоянной Конституцией (принятой 10 декабря 1932) предусматривалась выборность половины депутатов парламента, остальные назначались королём.

В 1933 правые депутаты парламента провалили предложенный Приди Паномионгом проект социально-экономических реформ, после чего король Рама VII Прачадипок распустил Народную партию и парламент. 2 апреля 1933 был принят так называемый антикоммунистический закон, направленный против всех демократов. Опасность реставрации абсолютизма побудила группу офицеров во главе с П. Пхаюхасена совершить новый государственный переворот (20 июня 1933). Попытка монархического мятежа в октябре 1933 была подавлена; король Рама VII Прачадипок в 1935 отрёкся от престола, его преемник Рама VIII воздерживался от попыток реставрации абсолютизма.

В результате событий 1932—1933 между мелкой буржуазией и крупными землевладельцами Сиама был достигнут политический компромисс, неустойчивость которого проявлялась в частых правительственных кризисах. Политика правящего блока в 1930-е гг. была направлена на укрепление национального капитала. Важное значение имели денонсация (в 1936) неравноправных договоров с иностранными державами и восстановление таможенной независимости, национализация некоторых иностранных компаний (1938—1939), создание смешанных государственно-частных компаний в промышленности и торговле с целью ограничения иностранного влияния. С приходом к власти в декабре 1938 военно-бюрократической верхушки (правительство Пибунсонграма, 1938—1944) прогрессивные формы национализма в Таиланде (Сиам был переименован в Таиланд в 1939) сменились пантаистскими (основной принцип пантаизма — объединение всех тайских народов под властью тайского короля).

Таиланд во Второй мировой войне 1939 −1945

С началом Второй мировой войны Таиланд поначалу придерживался нейтралитета, но после оккупации Франции в 1940 выступил с территориальными притязаниями на часть территории Лаоса и Камбоджи и начал военные действия на границе с Индокитаем, которые продолжались до января 1941. 12 марта 1941 были установлены дипломатические отношения с СССР, но до 1946 они носили чисто номинальный характер. В июне 1940 Таиланд подписал договор о дружбе с Японией. В мае 1941 под давлением Японии правительство Виши уступило Таиланду Лаос и 2 провинции Камбоджи. В декабре 1941 в Таиланде высадились японские войска, и под давлением Японии 21 декабря правительство Пибунсонграма подписало японо-таиландское соглашение о военном сотрудничестве. Фактически страна оказалась под японской оккупацией, и в этих условиях 25 января 1942 Таиланд объявил войну Великобритании и США. 20 августа 1943 Япония передала Таиланду 4 северомалайских и 2 шанских княжества. В Таиланде начала развёртываться освободительная борьба, было организовано массовое подпольное движение «Свободное Таи», а в ноябре 1942 была создана компартия. Рост антияпонских настроений привёл к падению кабинета Пибунсонграма в 1944. 19 августа 1945 Таиланд обратился к странам — участникам антияпонской коалиции с просьбой о мире.

Послевоенное развитие Таиланда. Государственный переворот 1947 года

По мирному договору (1 января 1946) Сиам (Таиланд был переименован в Сиам в сентябре 1945, а в августе 1948 — снова в Таиланд) отказался от территориальных аннексий 1941—43 и выплачивал компенсацию английским компаниям. Рост профсоюзов привёл к созданию в апреле 1947 Всесиамского объединения профсоюзов. По новой конституции (май 1946) предусматривалась выборность обеих палат парламента. На выборах 1946 большинство мест получил демократический Конституционный фронт. В декабре 1946 был отменен антикоммунистический закон 1933. Компартия Таиланда развернула борьбу за единый национальный демократический фронт. В декабре 1946 между Сиамом и СССР была достигнута договорённость об обмене посланниками (дипломатические отношения установлены 12 марта 1941). В ноябре 1947 таиландское офицерство осуществило военный переворот, который сопровождался антидемократическими репрессиями. Компартия ушла в подполье, правительство вновь возглавил Пибунсонграм (1948—1957).

Таиланд до 1973 года

С завершением послевоенного восстановления экономики укрепились позиции крупной тайской буржуазии, по своему происхождению главным образом китайской. Правительство Пибусонграма ориентировалось в основном на сотрудничество с США; в 1950 были подписаны соглашения с США об экономическом, техническом сотрудничестве и военной помощи, в 1951 правительство запретило торговлю с социалистическими странами. В 1954 Таиланд стал участником блока СЕАТО. Реакционная внешняя и внутренняя политика (роспуск всех политических партий в 1951, принятие антикоммунистического закона в 1952) вызвала недовольство в стране.

В середине 1950-х правительство пошло на некоторую либерализацию режима (1955—57 — «период демократии»). Заключение Женевских соглашений 1954 по Индокитаю содействовало усилению нейтралистских настроений. В феврале — мае 1957 в Таиланде происходили массовые демонстрации под демократическими антиимпериалистическими лозунгами. В этой обстановке командование армии в сентябре 1957 совершило очередной переворот. С октября 1958 во главе правящего так называемого Революционного комитета встал С. Танарат, получивший по временной конституции (январь 1959) как глава правительства (1959—63) чрезвычайные полномочия. Все общественные организации были запрещены, проведены массовые аресты демократов.

После подписания американо-таиландской декларации об обороне Таиланда (март 1962) на таиландской территории были созданы американские военные базы, увеличилось число американских войск. Авиация США, базировавшаяся в Таиланде, совершала налёты на ДРВ, районы Южного Вьетнама, Лаос, Камбоджу. В 1966—72 в военных действиях во Вьетнаме участвовали таиландские части (в 1970 в Южном Вьетнаме находилось 12 тысяч тайских солдат и офицеров). После смерти С. Танарата в 1963 во главе гражданского правительства встал Т. Киттикачон. Частичный возврат к ограниченным политическим свободам (июнь 1968 — ноябрь 1971) сменился очередным военным переворотом; к власти пришло новое (военное) правительство Т. Киттикачона (1971—73). Было введено военное положение, отменена принятая в 1968 конституция, распущен парламент, запрещены политические партии. В декабре 1972 была провозглашена временная конституция, но Национальное собрание на 2/3 комплектовалось из военных. Бесправие и террор, рост дороговизны всё более накаляли обстановку. Несмотря на официальный запрет, участились забастовки рабочих, демонстрации студентов.

В октябре 1973 на улицы столицы вышли сотни тысяч демонстрантов, они требовали демократизации режима, прекращения военной диктатуры. Военное правительство Т. Киттикачона было вынуждено уйти в отставку, уступив власть гражданскому кабинету; Т. Киттикачон бежал из страны, а правительство возглавил профессор Санъя Тхаммасак. Октябрьские события 1973 знаменовали начало нового подъёма демократического движения. В конце 1973 в забастовках рабочих промышленности и транспорта участвовало свыше 200 тысяч человек, участились манифестации крестьян, требовавших улучшения условий жизни. Правительство С. Таммасака заявило о намерении изменить одностороннюю внешнеполитическую ориентацию, укреплять дружественные отношения со всеми странами. В декабре 1973 во вновь сформированном Национальном собрании началась разработка постоянной конституции (принята в 1974).

Главы правительств Таиланда в 1932—1973 годах

• 1932, 27 июня — 1933, 20 июня — Манопхакон Нититхада
• 1933, 22 июня — 1938, начало декабря — Пхахон Пхаюхасена
• 1938, 10 декабря — 1944, 26 июля — Пибунсонграм
• 1944, 1 августа — 1945, 31 августа — Кхуанг Апхайвонг
• 1945, 31 августа — 1945, 16 сентября — Тави Бунъякет
• 1945, 17 сентября — 1946, 31 января — Сени Прамот
• 1946, 31 января — 1946, март — Кхуанг Апхайвонг
• 1946, 23 марта — 1946, 23 августа — Приди Паномионг
• 1946, 23 августа — 1947, 8 ноября — Тхамронг Навасават
• 1947, 11 ноября — 1948, 6 апреля — Кхуанг Апхайвонг
• 1948, 8 апреля — 1957, 16 сентября — Пибунсонграм
• 1957, 28 сентября — 1957, 31 декабря — Пот Сарасин
• 1958, 9 января — 1958, 20 октября — Таном Киттикачон
• 1959, 9 февраля — 1963, 8 декабря — Сарит Танарат
• 1963, 10 декабря — 1973, 14 октября — Таном Киттикачон
• 1973, 14 октября — 1975, 15 февраля — Санъя Тхаммасак.

См. также

• История Таиланда
• Сиамская революция 1932 года
• История Таиланда с 1973
• Конституция Таиланда

Литература

На русском языке

• Ребрикова Н.В. Очерки новейшей истории Таиланда (1918-1959). — Москва: ИВЛ, 1960.
• Ребрикова Н.В. Американская политика в Таиланде. — Москва: ИВЛ, 1959.
• Ребрикова Н.В. Ребрикова Н. В., Калашников Н. И. Таиланд: общество и государство. — Москва: Наука, 1984.
• Фёдоров В.А. Армия и политический режим в Таиланде (1945—1980). — Москва: Наука, 1982.

На английском языке

• 1932: Revolution in Siam by Charnvit Kasetsiri; Thammasart University Press, 2000 ISBN 974-85814-4-6
• The End of the Absolute Monarchy in Siam by Benjamin A. Batson; Oxford University Press, 1984 ISBN 0-86861-600-1
• History of the Thai Revolution by Thawatt Mokarapong; Thai Watana Panich Press, 1983 ISBN 974-07-5396-5
• The Free Thai Legend by Dr. Vichitvong na Pombhejara; Saengdao, 2003 ISBN 974-9590-65-1
• Siam becomes Thailand by Judith A. Stowe; University of Hawaii Press, 1991 ISBN 0-8248-1394-4
• Thailand: A Short History by David K. Wyatt; Yale University Press, 2004 ISBN 0-300-08475-7
• Thailand: The Politics of Despotic Paternalism by Thak Chaloemtiarana; Thammasart University Press, 1979
• Thailand’s Secret War: OSS, SOE and the Free Thai Underground During World War II by E. Bruce Reynolds; Cambridge University Press, 2004 ISBN 0-521-83601-8

Отрывок, характеризующий История Таиланда (1932–1973)

– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…