Круазе, Мари Жозеф Альфред
| Альфред Круазе | ||
| фр. Alfred Croiset | ||
| Научная сфера: | ||
|---|---|---|
| Учёная степень: | ||
| Учёное звание: | ||
| Альма-матер: | ||
| Награды и премии: |
| |
Мари Жозеф Альфред Круазе (фр. Marie-Joseph-Alfred Croiset; 1844—1923) — французский антиковед, брат Мориса Круазе. Автор пятитомной «Истории греческой литературы» (в соавторстве с братом), член Академии надписей и изящной словесности (с 1886 года).
Биография
Альфред Круазе родился в 1845 году в семье преподавателя парижского лицея Карла Великого[fr]. Отец уделял большое внимание развитию Альфреда и его младшего брата Мориса, ежедневно по часу читая с ними классических греческих и латинских авторов. Альфред учился сначала в лицее Сан-Луи[fr], а затем, с 1859 по 1964 год, в лицее Людовика Великого, зарекомендовав себя как блестящий ученик, и поступил в 1864 году в Высшую нормальную школу с наивысшими оценками. В Высшей нормальной школе он учился у Жюля Лашелье, Гастона Буассье и Жюля Жирара, который привил своим ученикам — включая Круазе — восхищение древнегреческой культурой. Значительное влияние на мировоззрение Круазе оказали также «Порт-Рояль» Сент-Бёва и «История первых веков христианства» Ренана.
Окончив с отличием Высшую нормальную школу в 1867 году, Круазе получил должность преподавателя риторики в лицее Шамбери, а через год перевёлся в Савойю. В 1869 году он взял академический отпуск для работы над докторской диссертацией, и в процессе этой работы его застала Франко-прусская война. Вместе с младшим братом Альфред участвовал в обороне Парижа, и суровая зима 1870 года, проведенная в осаждённой столице, подорвала его здоровье. По окончании военных действий Альфред короткое время преподавал в лицее Монтобана, но вскоре вернулся в Париж, где занял кафедру в коллеже Станислас[fr]. С этого времени он никогда надолго не покидал Париж, за исключением поездок в Италию, Грецию и США. В 1873 году Круазе защитил докторскую диссертацию по двум темам — «Ксенофонт, его личность и талант» и «О личности Аристофана». В этом же году он женился на Жюли Дидье, дочери директора лицея Людовика Великого, с которым семью Круазе связывала давняя дружба. От брака с Жюли у Альфреда родились дочь и сын, но сама она скончалась от болезни уже в 1890 году.
После защиты диссертации Круазе перешёл из коллежа Станислас в лицей Людовика Великого, а оттуда в лицей Карла Великого. В 1877 году он стал преподавателем Сорбонны, позже возглавив там сначала кафедру греческой риторики, затем сменив Жюля Жирара на кафедре греческой поэзии, и наконец в ноябре 1898 года заняв после Огюста Имли[fr] пост декана филологического факультета Сорбонны; эту должность он занимал до самого выхода на пенсию в 1920 году. В 1880 году вышла его первая значительная научная работа «Поэзия Пиндара и законы греческой лирики». В 1886 году, в 41 год, Круазе был избран членом Академии надписей и изящной словесности.
В 1880-е годы Альфред и Морис Круазе поставили перед собой задачу написания фундаментальной пятитомной «Истории греческой литературы». Братья, прозванные «Диоскурами», разделили работу между собой — на долю Альфреда пришлись второй, четвёртый и первая половина пятого тома. Эти тома были посвящены греческим лирикам, ораторам, историкам и философам, а также в целом греческой литературе эллинистического периода. Одновременно с работой над «Историей греческой литературы» Альфред Круазе начал публикацию перевода «Истории» Фукидида, но прервал её после выхода первого тома в 1886 году. В 1891 году в соавторстве с М. Птижаном он издал «Грамматику греческого языка». Круазе выполнил переводы платоновских диалогов «Горгий» и «Протагор», а ближе к концу академической карьеры, в 1910 году, выступил как историк, опубликовав труд «Античные демократии». Выйдя на покой в возрасте 75 лет, Альфред Круазе занялся своим здоровьем, но вскоре был вынужден перенести операцию, тяжело заболел зимой 1922 года и скончался в начале июня 1923 года.
Сочинения
- Xénophon, son caractère et son talent (1873)
- La Poésie de Pindare et les lois du lyrisme grec (1880)
- Histoire de la litterature grecque (1887—1899)
- Grammaire grecque (1891)
- Les Démocraties antiques (1910)
Напишите отзыв о статье "Круазе, Мари Жозеф Альфред"
Литература
- Lot, F. [www.persee.fr/web/revues/home/prescript/article/crai_0065-0536_1929_num_73_4_85233 Notice sur la vie et les travaux de M. Alfred Croiset] // Comptes rendus des séances de l'Académie des Inscriptions et Belles-Lettres. — 1929. — Vol. 73, № 4. — P. 362-384.</span>
- Круазе, Мари-Жозеф-Альфред // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Круазе, Мари Жозеф Альфред
Благообразный, тихий старичок служил с той кроткой торжественностью, которая так величаво, успокоительно действует на души молящихся. Царские двери затворились, медленно задернулась завеса; таинственный тихий голос произнес что то оттуда. Непонятные для нее самой слезы стояли в груди Наташи, и радостное и томительное чувство волновало ее.«Научи меня, что мне делать, как мне исправиться навсегда, навсегда, как мне быть с моей жизнью… – думала она.
Дьякон вышел на амвон, выправил, широко отставив большой палец, длинные волосы из под стихаря и, положив на груди крест, громко и торжественно стал читать слова молитвы:
– «Миром господу помолимся».
«Миром, – все вместе, без различия сословий, без вражды, а соединенные братской любовью – будем молиться», – думала Наташа.
– О свышнем мире и о спасении душ наших!
«О мире ангелов и душ всех бестелесных существ, которые живут над нами», – молилась Наташа.
Когда молились за воинство, она вспомнила брата и Денисова. Когда молились за плавающих и путешествующих, она вспомнила князя Андрея и молилась за него, и молилась за то, чтобы бог простил ей то зло, которое она ему сделала. Когда молились за любящих нас, она молилась о своих домашних, об отце, матери, Соне, в первый раз теперь понимая всю свою вину перед ними и чувствуя всю силу своей любви к ним. Когда молились о ненавидящих нас, она придумала себе врагов и ненавидящих для того, чтобы молиться за них. Она причисляла к врагам кредиторов и всех тех, которые имели дело с ее отцом, и всякий раз, при мысли о врагах и ненавидящих, она вспоминала Анатоля, сделавшего ей столько зла, и хотя он не был ненавидящий, она радостно молилась за него как за врага. Только на молитве она чувствовала себя в силах ясно и спокойно вспоминать и о князе Андрее, и об Анатоле, как об людях, к которым чувства ее уничтожались в сравнении с ее чувством страха и благоговения к богу. Когда молились за царскую фамилию и за Синод, она особенно низко кланялась и крестилась, говоря себе, что, ежели она не понимает, она не может сомневаться и все таки любит правительствующий Синод и молится за него.
Окончив ектенью, дьякон перекрестил вокруг груди орарь и произнес:
– «Сами себя и живот наш Христу богу предадим».
«Сами себя богу предадим, – повторила в своей душе Наташа. – Боже мой, предаю себя твоей воле, – думала она. – Ничего не хочу, не желаю; научи меня, что мне делать, куда употребить свою волю! Да возьми же меня, возьми меня! – с умиленным нетерпением в душе говорила Наташа, не крестясь, опустив свои тонкие руки и как будто ожидая, что вот вот невидимая сила возьмет ее и избавит от себя, от своих сожалений, желаний, укоров, надежд и пороков.
Графиня несколько раз во время службы оглядывалась на умиленное, с блестящими глазами, лицо своей дочери и молилась богу о том, чтобы он помог ей.
Неожиданно, в середине и не в порядке службы, который Наташа хорошо знала, дьячок вынес скамеечку, ту самую, на которой читались коленопреклоненные молитвы в троицын день, и поставил ее перед царскими дверьми. Священник вышел в своей лиловой бархатной скуфье, оправил волосы и с усилием стал на колена. Все сделали то же и с недоумением смотрели друг на друга. Это была молитва, только что полученная из Синода, молитва о спасении России от вражеского нашествия.
– «Господи боже сил, боже спасения нашего, – начал священник тем ясным, ненапыщенным и кротким голосом, которым читают только одни духовные славянские чтецы и который так неотразимо действует на русское сердце. – Господи боже сил, боже спасения нашего! Призри ныне в милости и щедротах на смиренные люди твоя, и человеколюбно услыши, и пощади, и помилуй нас. Се враг смущаяй землю твою и хотяй положити вселенную всю пусту, восста на ны; се людие беззаконии собрашася, еже погубити достояние твое, разорити честный Иерусалим твой, возлюбленную тебе Россию: осквернити храмы твои, раскопати алтари и поругатися святыне нашей. Доколе, господи, доколе грешницы восхвалятся? Доколе употребляти имать законопреступный власть?
Владыко господи! Услыши нас, молящихся тебе: укрепи силою твоею благочестивейшего, самодержавнейшего великого государя нашего императора Александра Павловича; помяни правду его и кротость, воздаждь ему по благости его, ею же хранит ны, твой возлюбленный Израиль. Благослови его советы, начинания и дела; утверди всемогущною твоею десницею царство его и подаждь ему победу на врага, яко же Моисею на Амалика, Гедеону на Мадиама и Давиду на Голиафа. Сохрани воинство его; положи лук медян мышцам, во имя твое ополчившихся, и препояши их силою на брань. Приими оружие и щит, и восстани в помощь нашу, да постыдятся и посрамятся мыслящий нам злая, да будут пред лицем верного ти воинства, яко прах пред лицем ветра, и ангел твой сильный да будет оскорбляяй и погоняяй их; да приидет им сеть, юже не сведают, и их ловитва, юже сокрыша, да обымет их; да падут под ногами рабов твоих и в попрание воем нашим да будут. Господи! не изнеможет у тебе спасати во многих и в малых; ты еси бог, да не превозможет противу тебе человек.
Боже отец наших! Помяни щедроты твоя и милости, яже от века суть: не отвержи нас от лица твоего, ниже возгнушайся недостоинством нашим, но помилуй нас по велицей милости твоей и по множеству щедрот твоих презри беззакония и грехи наша. Сердце чисто созижди в нас, и дух прав обнови во утробе нашей; всех нас укрепи верою в тя, утверди надеждою, одушеви истинною друг ко другу любовию, вооружи единодушием на праведное защищение одержания, еже дал еси нам и отцем нашим, да не вознесется жезл нечестивых на жребий освященных.
