К-3 (1940)
| К-3 | ||
|---|---|---|
| Государство флага |  СССР
| |
| Порт приписки | Полярный | |
| Спуск на воду | 31 июля 1938 | |
| Выведен из состава флота | марте 1943 | |
| Современный статус | пропала без вести | |
| Основные характеристики | ||
| Тип корабля | Крейсерская ДПЛ | |
| Обозначение проекта | серия XIV, тип «К — Крейсерская» | |
| Скорость (надводная) | 22,5 узла | |
| Скорость (подводная) | 10,2 узла | |
| Рабочая глубина погружения | 80 м | |
| Предельная глубина погружения | 100 м | |
| Автономность плавания | 50 суток, 7 500 км при 10,3 узлах, 176 км подводная на 3 узлах | |
| Экипаж | 67 человек, в том числе 10 офицеров | |
| Стоимость | 18 млн рублей | |
| Размеры | ||
| Водоизмещение надводное | 1 490 т | |
| Водоизмещение подводное | 2 104 т | |
| Длина наибольшая (по КВЛ) | 97,7 м | |
| Ширина корпуса наиб. | 7,4 м | |
| Средняя осадка (по КВЛ) | 4,04 м | |
| Вооружение | ||
| Артиллерия | 2×100-мм/51 Б-24ПЛ 2×45-мм/46 21-К 2 × 7,62-мм пулемёта | |
| Торпедно- минное вооружение |
6 носовых 533-мм ТА 4 кормовых 533-мм ТА, 24 торпеды 20 мин заграждения | |
К-3 — советская крейсерская дизель-электрическая подводная лодка времён Великой Отечественной войны, третий корабль серии XIV типа «Крейсерская».
История строительства
К-3 была заложена 27 декабря 1936 года на заводе № 194 «Им. А. Марти» в Ленинграде под заводским номером 453. Спуск на воду состоялся 31 июля 1938 года, К-3 включили в состав 13-го дивизиона учебной бригады подводных лодок Балтийского флота. 27 ноября 1940 года лодка вошла в строй.
История службы
26 мая 1940 года К-3 вошла в состав Краснознамённого Балтийского флота, бессменным командиром лодки на всём протяжении её службы был капитан 3-го ранга Кузьма Иванович Малофеев. В июле 1941 года К-3 совершила выход на минную постановку. Судя по приборам постановка была осуществлена успешно, однако из-за неисправности минно-сбрасывающего устройства люки открылись не полностью, и все мины остались внутри цистерны. По возвращении на базу лодка была подготовлена к переходу Беломоро-Балтийским каналом на Северный флот и 8 сентября прибыла в Молотовск, 17 сентября вошла в состав Северного флота.
3 декабря 1941 года провела уникальный артиллерийский бой с преследующими её кораблями в надводном положении. Во время безуспешной атаки немецкого транспорта «Альткирх» (нем. Altkirch) на выходе из пролива Бустад-сунд, была контратакована противолодочными кораблями UJ-1708, UJ-1416 и UJ-1403, представлявшими собой вооружённые сейнеры. По точности глубинного бомбометания, командир подводной лодки Малофеев К. И. и обеспечивающий командир (командир первого дивизиона бригады подводных лодок) капитан 2 ранга М. И. Гаджиев) сделали вывод о её обнаружении. Они приняли решение всплыть и атаковать противника пушечным огнём. Артиллерийская дуэль продолжалась 7 минут. За это время К-3 выпустила 39 100-мм и 47 45-мм снарядов. В результате UJ-1708 взорвался и затонул (погибло 50 моряков), а UJ-1416 ретировался. Лодка успешно возвратилась в Полярный.[1]
Лодка совершила 10 боевых походов общей продолжительностью 123 суток, совершила пять торпедных атак, выпустила 24 торпеды, потопила противолодочный корвет UJ-1108 и повредила транспорт «Fechenheim» (8 116 брт, выбросился на берег). Совершила одну минную постановку, выставила 20 мин. На выставленных минах по проверенным послевоенным данным погибло норвежское судно «Ingoy» (327 брт).
Пропала без вести в марте 1943 года, предположительно потоплена 21 марта в районе мыса Нордкап глубинными бомбами противолодочных кораблей UJ-1102, UJ-1106, UJ-1111. 68 погибших (весь экипаж). Однако 28 марта в пределах позиции К-3 очередной шедший в Киркенес конвой подвергся новому нападению,в ходе которого немцами было зафиксировано прохождение 3-х торпед. Вражеские сторожевики ничего не обнаружили и сбросили 19 глубинных бомб для срыва повторной атаки.
Напишите отзыв о статье "К-3 (1940)"
Примечания
- ↑ [alerozin.narod.ru/submar41.htm alerozin.narod.ru Деятельность советских подводников в 1941г. в описании корреспондентов военной поры]
Литература
- Платонов А. В. Энциклопедия советских подводных лодок 1941—1945. — М.: АСТ, 2004. — 592 с. — 3000 экз. — ISBN 5-17-024904-7.
- Морозов М. Э. Подводные лодки в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. — Часть 3: Северный флот. — «Стратегия КМ», 2005. — С. 15—16.
- «Хроника Великой Отечественной войны Советского Союза на Северном театре с 22.06.41—31.12.41 гг. (выпуск № 1)». — СПб., 1999.
Ссылки
- www.deepstorm.ru/DeepStorm.files/17-45/k%20XIV/k-3/k-3.htm
- www.town.ural.ru/ship/ship/k3.php3
| ||||||
Отрывок, характеризующий К-3 (1940)
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
