Лалли-Толендаль, Томас Артур де

Томас Артур де Лалли-Толендаль
фр. Thomas Arthur de Lally-Tollendal
Дата рождения	13 января 1702(1702-01-13)
Место рождения	Роман-сюр-Изер
Дата смерти	6 мая 1766(1766-05-06) (64 года)
Место смерти	Париж
Принадлежность	Франция Франция
Звание	Лагерный маршал
Командовал	Французские войска в Индии
Сражения/войны	Война за австрийское наследство, Второе якобитское восстание, Индийская кампания Семилетней войны
Награды и премии

Томас Артур де Лалли-Толендаль, барон де Толендаль, граф де Лалли(фр. Thomas Arthur, baron de Tollendal, comte de Lally, dit Lally-Tollendal; 13 января 1702 — 6 мая 1766) — французский генерал времён Семилетней войны, командовавший вооружёнными силами Французской Индии.

Из семьи ирландских эмигрантов. Участвовал в войне за австрийское наследство, в то числе в битве при Фонтенуа и осаде Маастрихта, и втором якобитском восстании.

После начала Семилетней войне, в 1758 году Лалли, назначенный главнокомандующим во Французской Индии, отправился туда с 4-тысячным войском и высадился у Пондишери. Сначала его действия были удачны, но затем он был вынужден снять осаду с Мадраса, потерпел поражение при Вандаваши и был осаждён в Пондишери. В течение двух лет ему не менее десяти раз приходилось подавлять бунты своих солдат. 14 января 1761 года он, с семью сотнями истощённых солдат, сдался англичанам и был отправлен в Лондон. Здесь он узнал, что во Франции все озлоблены против него; тем не менее он поехал в Париж, где сразу же был посажен в Бастилию.

Два года продолжался над ним суд; обвинённый в измене интересам короля и индийской кампании, в злоупотреблении властью, в поборах с подданных короля и иностранцев, он был осуждён на казнь и обезглавлен.

См. также

• Трофим Жерар Лалли-Толендаль

Ссылки

• Лалли-Толандаль, Томас-Артур // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Лалли-Толендаль, Томас Артур де

Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…