Львовское Успенское братство
Льво́вское бра́тство (Успенское Ставропигийское братство во Львове, Львовская ставропигия) — национально-религиозная общественная организация православных мещан Львова в 1572 − 1788 годах.
Создатели и активные деятели
Инициаторами учреждения Львовского братства были купцы и ремесленники Юрий Рогатинец, И.Рогатинец, И.Красовский, Д.Красовский, Л.Малецкий, Константин Корнякт и другие. Утверждённый в январе 1586 году антиохийским патриархом Иоакимом ІV устав устанавливал за братством право превосходства над другими братствами и контроль за духовенством, в том числе епископами. В скором времени братство добилось права ставропигии — неподчинённости местным православным епископам. Со временем устав братства стал образцом для ряда православных братств восточной части Речи Посполитой. Активное участие в общественной жизни Успенского братства принимали С.Зизаний, Л.Зизаний, К.Ставровецкий, И.Борецкий, П.Беринда, Н. Добрянский и другие деятели культуры и образования православной части населения Речи Посполитой. Борьбу братства против национально-религиозных притеснений поддерживали некоторые православные магнаты (Константин Константинович и другие).
Деятельность братства
Борьба с засилием духовенства в общественной и культурной жизни была одним из проявлений реформации на Украине. Львовское Успенское братство на протяжении продолжительного времени возглавляло борьбу русинского населения Галиции против насильственного внедрения Брестской церковной унии 1596 года, выступало против социально-политического угнетения и национально-религиозных притеснений со стороны польской власти. Успенское братство поддерживало тесные политические и культурные связи с Молдавией, Русским государством, южными славянами, Грецией, поддерживало Восстание Богдана Хмельницкого. Братство старалось создать во Львове городское самоуправление, независимое от властей Польши, судилось с городскими властями за право занятия городских должностей православными мещанами.
Комплекс зданий, принадлежавших Успенскому братству, находился на улице Русской, единственной, где православные в средневековом Львове могли владеть недвижимостью. Братство выкупило типографию первопечатника Ивана Фёдорова, работавшего во Львове. Братству принадлежала львовская братская типография, на его средства содержалась Львовская братская школа. При материальной помощи правительств Молдавии и Московского государства Успенское братство выстроило выдающийся памятник архитектуры во Львове — Успенскую церковь. Значительное внимание оно уделяло развитию изобразительного искусства. Братство организовало во Львове больницу — приют для нетрудоспособных, предоставляло материальную помощь своим неимущим членам.
Упадок
С середины XVII века руководство братством захватили богатые купцы. Систематическое, грубое насилие со стороны властей, а также разорение Львовского братства в 1704 году шведскими захватчиками привели к упадку и уменьшению роли братства в общественно-политической, общественной и культурной жизни Украины. В 1708 году под давлением львовского греко-католического епископа Юрия Винницкого и по совету Петра Первого, стремившегося улучшить отношения с Польшей, [1] братство приняло унию при условии, что оно не будет подчиняться ни униатской, ни римокатолической церкви Польши, с подчинением непосредственно римскому папе, на практике - римской курии (будет ставропигиальным).[2] В 1788 году австрийское правительство ликвидировало Львовское братство, преобразовав его в Ставропигийский институт.
Напишите отзыв о статье "Львовское Успенское братство"
Примечания
- ↑ [dingo-mobile.ru/raznoe/petr_pervyy_vo_lvove/ Петр Первый во Львове]
- ↑ В. И. Петрушко [www.pravenc.ru/text/182535.html Заленский] // Православная энциклопедия. Том XIX: «Ефесянам послание — Зверев». — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2008. — С. 579-581. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-034-9
Источники
- Гайдай Л. Історія України в особах, термінах, назвах і поняттях.- Луцьк: Вежа, 2000.
- [history.franko.lviv.ua/dovidnyk.htm Довідник з історії України. За ред. І.Підкови та Р.Шуста.- К.: Генеза, 1993.]
- Ісаєвич Я. Д. Братства та їх роль у розвитку української культури 16-17 ст.- К.: Наукова думка, 1966.
- Шустова Ю.Э. Документы Львовского Успенского Ставропигийского братства (1586–1788): источниковедческое исследование. М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2009. 648 с., ил. (Россия и Христианский Восток. Библиотека; Вып. 8).
| ||||||
Отрывок, характеризующий Львовское Успенское братство
«Она – первый человек в этом доме; она – мой лучший друг, – кричал князь. – И ежели ты позволишь себе, – закричал он в гневе, в первый раз обращаясь к княжне Марье, – еще раз, как вчера ты осмелилась… забыться перед ней, то я тебе покажу, кто хозяин в доме. Вон! чтоб я не видал тебя; проси у ней прощенья!»Княжна Марья просила прощенья у Амальи Евгеньевны и у отца за себя и за Филиппа буфетчика, который просил заступы.
В такие минуты в душе княжны Марьи собиралось чувство, похожее на гордость жертвы. И вдруг в такие то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал то, что сейчас было, или делал слабевшими ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущейся головой. «Он стар и слаб, а я смею осуждать его!» думала она с отвращением к самой себе в такие минуты.
В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
