Майское наступление польских войск
| Майское наступление | |||
| Основной конфликт: Польско-украинская война | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Победа поляков | ||
| Изменения | |||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Ма́йское наступле́ние — наступление польской армии в ходе Польско-украинской войны в мае 1919 года, в результате которого поляки смогли взять под контроль большую часть Галиции и всю Волынь[1].
Наступление началось 14 мая на Волыни. Уже на следующий день польские части начали наступать на Украинскую Галицкую Армию на всём фронте. УГА была дестабилизирована таким наступлением. Некоторые украинские части не успели отступить или не хотели оставлять своих позиций, что вызвало хаос на фронте. Горная бригада УГА оказалась отрезана от основных сил, и ушла через Карпаты в Чехословакию.
В самой Западно-Украинской народной республике также начался хаос. В городах страны произошло несколько крупных восстаний поляков. Также польскими партизанами постоянно организовывались диверсии и нападения на украинские войска.
Таким образом к 1 июня УГА оказалась в треугольнике смерти, а почти вся Галиция контролировалась поляками. Также украинцы целиком потеряли некоторые свои части. Два из трёх корпусов УГА оказались уничтоженными, а армия деморализована. Польша в свою очередь смогла достичь границ с Румынией, при этом отрезав ЗУНР от Чехословакии — единственного (не считая УНР) торгового партнёра ЗУНР[1].
См. также
Напишите отзыв о статье "Майское наступление польских войск"
Примечания
Отрывок, характеризующий Майское наступление польских войск
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
