Мильен, Паскаль

Паскаль Мильен
Общая информация
Полное имя	Паскаль Мильен
Родился	3 мая 1986(1986-05-03) (37 лет) Леоган, Гаити
Гражданство	Гаити
Рост	173 см
Вес	75 кг
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Форт-Лодердейл Страйкерс
Номер	28
Карьера
Клубная карьера*
2006	Аякс Орландо Пропектс	11 (0)
2007	Брандентон Академикс	13 (7)
2008	Атланта Силвербэкс (до 23)	14 (4)
2009	Чикаго Файр (до 23)	10 (2)
2010—2011	Тампа-Бэй	52 (5)
2012—2013	Слайго Роверс	30 (2)
2014	Шейх Руссел	13 (7)
2014	Самутсонгкхрам	10 (5)
2015—2016	Джэксонвилл Армада	37 (7)
2016—н.в.	Форт-Лодердейл Страйкерс	4 (0)
Национальная сборная**
2006—н.в.	Гаити	31 (1)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 9 октября 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 30 марта 2016.

Паскаль Мильен (фр. Pascal Millien; 3 мая 1986, Леоган, Гаити) — гаитянский футболист, полузащитник клуба «Форт-Лодердейл Страйкерс» и сборной Гаити.

Клубная карьера

Мильен родился на Гаити, но будучи в подростковом возрасте переехал в США. В начале он выступал за футбольные команды колледжа и университета, а затем играл в USL лиге за клубы «Аякс Орландо Пропектс», «Брандентон Академикс», а также молодёжные составы команд «Атланта Силвербэкс» и «Чикаго Файр».

В 2010 году Паскаль начал свою профессиональную карьеру в клубе «Тампа-Бэй». 17 апреля в матче против «Кристал Пэлас Балтимор» он дебютировал в за новую команду. 23 мая в поединке против «АК Сент-Луис» Мильен забил свой первый гол за «Тампу».

В начале 2012 года Паскаль перешёл в ирландский «Слайго Роверс». 20 апреля в матче против «Корк Сити» он дебютировал в ирландской Премьер-лиге. 18 мая в поединке против «Шелбурна» Мильен забил свой первый гол за Роверс. В том же году он стал чемпионом страны, а через год завоевал Кубок Ирландии.

В начале 2014 года Паскаль перешёл в бангладешский «Шейх Руссел», в котором провёл полгода. Летом того же года он перешёл в таиландский «Самутсонгкхрам». 5 июля в матче против «Районга» он дебютировал в чемпионате Таиланда. 12 июля в поединке против «Чаинграй Юнайтед» Мильен забил свой первый гол за команду. 10 августа в матче против «Эйр Форс Сентрал» он сделал хет-трик.

В начале 2015 года Мильен вернулся в США, подписав контракт с клубом «Джэксонвилл Армада». 5 апреля в поединке против канадского «Эдмонтона» он дебютировал за новую команду. 3 мая в матче против «Сан-Антонио Скорпионс» Паскаль забил свой первый гол за «Армаду».

Международная карьера

В 2006 году Мильен дебютировал за сборную Гаити. В 2013 году в составе сборной он принял участие в розыгрыше Золотого кубка КОНКАКАФ. На турнире он был запасным и на поле не вышел. В 2015 году в составе сборной Паскаль принял участие в розыгрыше Золотого кубка КОНКАКАФ. На турнире он сыграл в матче против сборной Гондураса, Панамы и Ямайки.

В 2016 году Мильен попал в заявку на участие в Кубке Америки в США. На турнире он был запасным и на поле не вышел.

Голы за сборную Гаити

#	Дата	Место	Противник	Счет	Результат	Соревнование
01.	9 января 2016	Роммель Фернандес, Панама, Панама	Тринидад и Тобаго	0:1	0:1	Кубок Америки 2016 квалификация

Достижения

Командные

«Слайго Роверс»

• 1 Чемпионат Ирландии по футболу — 2012
• Обладатель Кубок Ирландии — 2013

Ссылки

• [int.soccerway.com/players/pascal-millien/126548 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
• [www.national-football-teams.com/player/18158.html Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [www.transfermarkt.com/pascal-millien/profil/spieler/158306 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Мильен, Паскаль

Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.
– Vous vous encroutez, mon cher, [Вы запускаетесь, мой милый.] – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же.
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.