Нейланд, Аркадий Владимирович

Арка́дий Влади́мирович Не́йланд
Фотография из уголовного дела
Род деятельности:	Преступник
Дата рождения:	28 января 1949(1949-01-28)
Место рождения:	Ленинград
Гражданство:	СССР СССР
Дата смерти:	11 августа 1964(1964-08-11) (15 лет)
Место смерти:	Ленинград

Арка́дий Влади́мирович Не́йланд (28 января 1949, Ленинград — 11 августа 1964, Ленинград) — несовершеннолетний преступник. За двойное убийство был приговорён судом, вразрез с действовавшим законодательством, к смертной казни, что явилось единственным в своём роде случаем (на момент приведения приговора в исполнение ему было 15 полных лет).

«Дело Нейланда» вызвало общественный резонанс и дало повод для заявлений о попирании в СССР норм международного права.

Биография

Аркадий Нейланд родился в 1949 году в Ленинграде, в семье рабочих латышского происхождения. Отец был слесарем, мать — санитаркой в больнице. По всей видимости, получил плохое воспитание, терпел от матери и отчима побои и недоедал. Убегал из дома, с 7 лет (по его собственным словам) состоял на учёте в детской комнате милиции. В возрасте 12 лет был сдан матерью в интернат, откуда вскоре сбежал из-за конфликтов со сверстниками. Уехал в Москву, где был задержан милицией и доставлен обратно в Ленинград. До конца 1963 года работал на предприятии «Ленпищмаш», где совершал прогулы и был замечен в воровстве. Имел несколько приводов в милицию по фактам мелких краж и хулиганства, однако до суда дела не доходили. 24 января 1964 года был в очередной раз задержан за кражу, однако бежал из-под стражи. По словам Нейланда, тогда он решил «отомстить», совершив какое-нибудь «страшное убийство». Заодно он хотел добыть денег, чтобы уехать в Сухуми и «начать там новую жизнь». Своё намерение он исполнил 27 января, накануне своего 15-летия, предварительно украв для этой цели у своих родителей топор.

Двойное убийство

Картина преступления была воссоздана по показаниям А. Нейланда, опрошенных свидетелей, криминалистов и пожарных. Преступление было совершено по адресу: Сестрорецкая улица, дом 3, квартира 9. Жертву Нейланд выбрал случайно. Он хотел ограбить богатую квартиру, а критерием «богатства» для него послужила обитая кожей входная дверь. В квартире находилась 37-летняя домохозяйка Лариса Михайловна Купреева и её трёхлетний сын. Нейланд позвонил в дверь и представился работником почты, после чего Купреева впустила его в квартиру. Убедившись, что кроме женщины и ребёнка в квартире никого нет, преступник закрыл входную дверь на замок и начал бить Купрееву топором. Чтобы соседи не слышали крики, он включил стоявший в комнате магнитофон на полную громкость. После того, как Купреева перестала подавать признаки жизни, Нейланд убил топором её сына. После убийства преступник обыскал квартиру, съел найденную у хозяев еду. Нейланд похитил из квартиры деньги и фотоаппарат, на который предварительно снял убитую в непристойных позах (эти фотографии он планировал потом продать). Для того, чтобы замести следы, Аркадий Нейланд перед уходом включил газ на кухонной плите и поджёг деревянный пол в комнате. Орудие убийства — топор — он оставил на месте преступления.

Соседи, почувствовав запах гари, вызвали пожарных. Благодаря тому, что пожарные приехали оперативно, место преступления осталось практически не затронутым огнём.

По отпечаткам пальцев, оставленным на месте преступления, и благодаря показаниям свидетелей, видевших Нейланда в тот вечер, он был задержан в Сухуми 30 января.

«Дело Нейланда»

Аркадий Нейланд уже на первых допросах полностью сознался в содеянном и активно помогал следствию. По словам следователей, он держался уверенно, ему льстило внимание к его персоне. Об убийстве рассказывал спокойно, без раскаяния. Жалел только ребёнка, но оправдывал его убийство тем, что другого выхода после убийства женщины не было. Наказания не боялся, говорил, что ему, как малолетнему, «всё простят».

Дело Нейланда получило широкую огласку. В СССР в это время наблюдался рост преступности, в том числе среди несовершеннолетних. Аркадий Нейланд в этих условиях был идеальным примером антигероя.

Судебное решение по делу Нейланда, принятое 23 марта 1964 года оказалось неожиданным для всех: 15-летнего подростка приговорили к смертной казни, что шло вразрез с законодательством РСФСР, по которому к высшей мере наказания могли приговаривать лиц от 18 до 60 лет (применение смертной казни к несовершеннолетним было запрещено в СССР).

Приговор вызвал в обществе неоднозначную реакцию. С одной стороны, поражённые жестокостью преступления обыватели ждали самого сурового приговора Нейланду. С другой стороны, приговор вызвал крайне негативную реакцию интеллигенции и профессиональных юристов, которые указывали на несоответствие приговора действующему законодательству и международным соглашениям.

«Дело Нейланда» стало известно и за рубежом, где оно приводилось как пример пренебрежения законом при социалистическом строе.

Существует легенда, согласно которой Л. И. Брежнев ходатайствовал перед Н. С. Хрущёвым о замене Аркадию Нейланду смертного приговора тюремным заключением, но получил жёсткий отказ. Согласно другой легенде, в Ленинграде долго не могли найти исполнителя казни — никто не брался расстреливать подростка.

11 августа 1964 года Аркадий Нейланд был расстрелян в Ленинграде.

Другие несовершеннолетние убийцы

• Сакакибара Сэйто
• Мэри Белл
• Нацуми Цудзи
• Роберт Томпсон и Джон Венеблс
• Джордан Браун
• Уилли Фрэнсис
• Долтон Преджин

Ссылки

• [statehistory.ru/822/Arkadiy-Neyland---edinstvennyy-rasstrelyannyy-v-poslevoennom-SSSR-podrostok/ Аркадий Нейланд — единственный расстрелянный в послевоенном СССР подросток]
• Сергей Андреев. [smena.ru/news/2007/11/22/12758/ К стенке в 15 лет] // «Смена»
• Екатерина Сажнева. [web.archive.org/web/20090226182010/www.mk.ru/blogs/idmk/2004/06/19/mk-daily/33230/ Смерть в зелёном пальто] // Московский комсомолец

Отрывок, характеризующий Нейланд, Аркадий Владимирович

– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.