Нижнегвинейский креольский язык
Поделись знанием:
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
| Нижнегвинейский креольский язык | |
| Страны: |
|
|---|---|
| Регионы: | |
| Общее число говорящих: |
150 тыс. (оценка, 2009) |
| Классификация | |
| Категория: | |
| Письменность: | |
| См. также: Проект:Лингвистика | |
Нижнегвине́йский креольский язык (португало-креольский язык Гвинейского залива; англ. CGulf of Guinea Creole Portuguese; порт. Crioulos do Golfo da Guiné) — общее название группы идиомов, распространённых на островах Гвинейского залива у берегов Африки (Экваториальная Гвинея, Сан-Томе и Принсипи). Всего на нём говорят около 150 тыс. чел. (оценка, 2009).
Включает 4 креольских наречия, образовавшихся на основе португальского языка, которые часто рассматривают как отдельные языки:
- форру (сан-томийское наречие; Forro, Sãotomense) — основной язык населения о. Сан-Томе, 130 тыс.;
- анголар (нгола; Angolar, Ngola, N’góla) — распространено на юге о. Сан-Томе (9 тыс.) среди потомков рабов из Анголы;
- принсипийское наречие (Principense, Lunguyê) — о. Принсипи (ок. 4500 чел.);
- аннобонское наречие (фа-дамбу; Annobonese, Fá d’Ambô) — распространено на о. Аннобон (Экваториальная Гвинея, 2,5 тыс. чел.), является наиболее далёким от остальных наречий и скорее должно считаться отдельным языком.
Степень лексической близости на основе 179-словных списков (разработанных SIL) по данным [Graham, Graham 2004]:
-- При ФД Анг СТ 77 62 70 При 62 67 ФД 53
Нижнегвинейский креольский язык испытал очень сильное влияние африканских языков на всех уровнях языковой системы. Так, для консонантизма характерно наличие имплозивных, преназализованных и лабиализованных согласных. В форру представлены латеральные спиранты, аффрикаты и одноударные /ɬ dɮ tɬ qɬ ɺ/, в аннобонском — межзубные спиранты /ð θ/.
Лексика помимо португальского восходит к языкам ква (побережье Бенина и Нигерии) и банту (особенно конго). В аннобонском сильное влияние испанского, в анголар — языка мбунду (Ангола).
В целом среди других креольских языков нижнегвинейский наиболее далёк от европейских языков.
Пример предложения:
- Turu nge ka-meθe kɔpwa vĩ-ši-ɛ
- ‘Все люди хотят покупать его вино’.
- Todo gente quere o seu vinho. (португальский)
В этой фразе из португальского происходят слова turu (порт. todo), kɔpwa (comprar) и vĩ (vinho).
Письменность
Нижнегвинейский язык не имеет стандартной орфографической нормы, в быту письменность ориентируется на португальское написание.
Напишите отзыв о статье "Нижнегвинейский креольский язык"
Литература
- Ferraz L. A linguistic appraisal of Angolar // In Memoriam António Jorge Dias. Lisbon: Instituto de Alta Cultura, Junta de Investigações Científicas do Ultramar, 1974. Pp. 177-86.
- Ferraz L. African influences on Principense Creole // Valkhoff M., W. Bal, J. Morais Barbosa, L. Ferraz, S. Frusoni, D. Meintel, M. Nunes Nabarro, P. E. Raper and M. Valença (eds.) Miscelânea Luso-Africana: colectânea de estudos coligidos. Lisbon: Junta de Investigações Científicas de Ultramar, 1975. Pp. 153-64.
- Ferraz L., Traill A. The interpretation of tone in Principense Creole // Studies in African Linguistics 12(2), 1981. Pp. 205—215.
- Graham S., Graham T. [www.sil.org/silesr/abstract.asp?ref=2004-012 West Africa lusolexed creoles word list file documentation]. SIL Electronic Survey Reports 2004—012. 2004. 24+20 pp.
- Günther W. Das portugiesische Kreolisch der Ilha do Príncipe. Marburg: Marburger Studien zur Afrika- und Asienkunde, 1973.
- Ivens Ferraz, L. Portuguese Creoles of West Africa and Asia // Gilbert G. (ed.) Pidgin and creole languages: essays in memory of John E. Reinecke. Honolulu: University Press of Hawaii, 1987, pp. 337-60.
- Ivens Ferraz, L. The creole of São Tomé. Johannesburg: Witwatersrand University Press, 1979.
- Lorenzino G. Angolar Creole Portuguese: its grammar and sociolinguistic history. Ph.D. dissertation. City University of New York, University Microfilms International, Ann Arbor. Munich: Lincom Europa, 1998.
- Maurer P. L’angolar: un créole afro-portugais parlé à São Tomé. Notes de grammaire, textes, vocabulaires. Hamburg: Helmut Buske Verlag, 1995.
- Schuchardt H. Beiträge zur Kenntnis des kreolischen Romanisch IV. Zum Negerportugiesischen der Ilha do Principe // Zeitschrift für romanische Philologie 13, 1889. Ss. 463-75.
- Schuchardt H. Kreolische Studien. I. Ueber das Negerportugiesische von S. Thomé (Westafrika). Sitzungsberichte der kaiserlichen Akademie der Wissenschaften zu Wien 101(2), 1882. Ss. 889—917.
- Schuchardt H. Kreolische Studien. VII. Ueber das Negerportugiesische von Annobom. Sitzungsberichte der kaiserlichen Akademie der Wissenschaften zu Wien 116 (1), 1888. Ss. 193—226.
Ссылки
- [www.tlfq.ulaval.ca/axl/afrique/Sao-Tome-Principe.htm Языковая ситуация на Сан-Томе и Принсипи] (фр.)
Отрывок, характеризующий Нижнегвинейский креольский язык
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
