Новгородское вече
Новгородское вече (от ст.-слав. вѣтъ — «совет») — своеобразная форма государственного управления (законодательной власти) в Новгородской республике[1][2]. По мнению академика В. Л. Янина, форму управления в виде «вечевого строя» или «боярской республики», ограничивавшие власть князя, можно датировать «моментом заключения прецедентного (принимаемого за образец) договора с князем Рюриком»[1] (согласно летописи, 862 годом). Новгородское вече просуществовало более шести веков, дольше веч в других русских землях — до 1478 года.
Содержание
Предпосылки появления
Новгород не испытал на себе в полной мере характерной для Руси княжеской власти. Это создало благоприятные возможности для развития демократических форм управления, в том числе — и унаследованных от догосударственного периода развития[3]. Одной из них и было новгородское вече[4].
История
В письменных источниках о новгородском вече впервые упоминается под 1016 годом, когда его созвал Ярослав Мудрый[5].
К XV веку новгородское вече утратило свои демократические черты по причине усилившегося экономического неравенства в народе, фактически выродившись в олигархию. Крупные землевладельцы-бояре путём подкупов бедняков создавали себе большие партии на вечах и принимали те законы и решения, которые были им выгодны. На этой почве возникали конфликты и смуты, явившиеся одной из причин падения Новгородской республики наряду с усилением Московского княжества[6].
В четверг 15 января 1478 года самостоятельное существование Новгородского государства закончилось. В город въехали московские бояре и дьяки Ивана III. Вечевой колокол Новгорода был отвезён в Москву. Самоуправление ликвидировалось полностью, и новгородское вече с тех пор перестало собираться[7].
Место проведения
Как правило, на общегородское вече горожане собирались в строго определённом месте. В Новгороде и в Киеве — у Софийских соборов.
В случае серьёзных разногласий, часть горожан, недовольных принятым решением, собиралась в другом месте. В Новгороде, такое альтернативное вече созывалось на Ярославовом дворище, на Торговой стороне[5].
Этимология
Термин «вече» в источниках встречается часто. Новгородский летописец пользуется этим понятием очень широко. Он называет вечем и общегородское собрание, решающее важные государственные вопросы (например, о выборе или изгнании князя, о войне и мире), и собрании кончан и уличан, и сходку во время военного похода, и сборища заговорщиков по дворам и тому подобное. Чаще всего летописец говорит о вече как об общем собрании новгородцев по случаю чрезвычайных событий в общегосударственном масштабе, руководимом должностными лицами[8].
Круг вопросов
Среди историков нет единства в оценке полномочий веча. Причиной тому — нестабильность этого правового института. Зачастую вече само определяло свою компетенцию, поэтому в разные исторические периоды она была различной[4].
В. Л. Янин характеризует новгородский вечевой строй как образец феодальной демократии в её русском боярском варианте[9].
По мнению историка Н. А. Рожкова, вече было единственным и неограниченным носителем законодательной власти, оно руководило финансами, объявляло войну и заключало мир, утверждало договоры с иностранцами, вело суд по политическим и должностным преступлениям. Впрочем, всевластие веча не было таким уж абсолютным, фактически оно попадало под влияние правительственного совета, хотя юридически совет был подчинен вечу. Выросший из «совещательного учреждения при князе с неопределенным и непостоянным составом и неясными случайными» функциями, с XIII века совет стал совершенно независимым от князя и объединял в себе степенных, посадника, тысяцкого, сотских и кончанских старост[10].
Напишите отзыв о статье "Новгородское вече"
Примечания
- ↑ 1 2 Академик РАН В. Л. Янин. [www.nkj.ru/archive/articles/1100/ Истоки новгородской государственности] // Наука и жизнь, № 1, 2005
- ↑ Академик РАН В. Л. Янин. [wsyachina.narod.ru/history/novgorod_state.html У истоков новгородской государственности], беседа с корреспондентом «Знание—сила» Галиной Бельской. // Знание—сила, № 5-6, 2000
- ↑ Новгород Великий // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ 1 2 Гребенников В. В., Дмитриев Ю. А. Глава II. Законодательные органы государственной власти России до Октября 1917 г. // Законодательные органы России от Новгородского веча до Федерального Собрания: сложный путь от патриархальной традиции к цивилизации. — М.: «Манускрипт», «ТЕИС», 1995. — С. 35. — 102 с. — 1 тыс, экз. — ISBN 978-5-860-40034-4.
- ↑ 1 2 Волков В. Вече // [books.google.ru/books/about/Большая_Школьная_Энци.html?id=rWWOZ0UeFzUC&hl=ru Большая школьная энциклопедия «Руссика». История России IX—XVII вв]. — М.: Олма-пресс, 2001. — Т. 1. — С. 117. — ISBN 5-224-01258-9.
- ↑ Платонов С. Ф. [www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/Plat/_05.php Полный курс лекций по русской истории].
- ↑ Пчелов Е. В. Московская династия Рюриковичей // [books.google.com/books?id=cZVAe42rYagC&lpg=PP1&hl=ru&pg=PP1#v=onepage&q&f=false Монархи России]. — М.: Олма-Пресс, 2003. — С. 263. — 668 с. — (Историческая библиотека). — 10 тыс, экз. — ISBN 5-224-04343-3.
- ↑ Подвигина Н. Л. § Новгородское вече // Очерки социально-экономической и политической истории Новгорода Великого в XII—XIII вв. / под редакцией чл.-корр. АН СССР В. Л. Янина. — М.: Высшая школа, 1976. — С. 104. — 151 с. — 9 тыс, экз.
- ↑ Янин В. Л. Новгородские посадники. — Издание 2-е, переработанное и дополненное. — М.: Языки славянской культуры, 2003. — С. 8. — 511 с. — (Studia historica). — ISBN 978-5-944-57106-9.
- ↑ Рожков Н. А. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — 3-е изд. — М., 1930. — Т. 2. — С. 269.
Литература
- Халявин Н. В. [medievalrus.narod.ru/halavin.htm Новгородские вечевые собрания в отечественной историографии новейшего времени] // Вестник УдГУ. Серия «История». — Ижевск: УдГУ, 2005. — С. 3—25.
- Лукин П. В. Новгородское вече / Отв. ред. В. А. Кучкин; Рецензенты: А. А. Горский, Е. Р. Сквайрс; Институт российской истории РАН. — М.: Индрик, 2014. — 608 с. — 800 экз. — ISBN 978-5-91674-308-1. (в пер.)
Отрывок, характеризующий Новгородское вече
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
