Новейшая история исламского сообщества России

Новейшая история исламского сообщества России (1989—2004)
Новейшая история ислама в России
Общая информация
Автор:	Р. А. Силантьев
Язык:	русский
Место издания:	М.
Издательство:	Ихтиос (1-е изд.); Алгоритм (2-е изд.) и Эксмо (2-е изд.)
Год издания:	2005; 2007
Страниц:	623 (1-е изд.), 576 (2-е изд.)
Тираж:	3000 (Эксмо), 4000 (Алгоритм)
ISBN:	5-8402-0104-9 (Ихтиос), 978-5-9265-0322-4 (Эксмо), ISBN 5-9265-0322-1 (Алгоритм)

Нове́йшая исто́рия исла́мского соо́бщества России (1989—2004)  — книга Р. А. Силантьева, вышедшая в 2005 году и вызвавшая неоднозначные оценки. Автором использовано большое количество первоисточников из архивов, а также материалов, полученных от встреч с мусульманами по местам. Итоговый прогноз автора о судьбе исламского сообщества в России — пессимистичен.

Содержание

• Введение
• Краткий экскурс в досоветскую и советскую историю исламского сообщества России
• Часть 1. Общая новейшая история исламского сообщества России
  • Глава 1. Начало раскола
  • Глава 2. Углубление раскола
  • Глава 3. Стабилизация раскола
  • Глава 4. Трансформация раскола
  • Мусульманские лидеры о расколе
  • Хронология важнейших событий, произошедших в жизни исламского сообщества России с 1989 по 2004 год
• Часть 2. Предпосылки раскола исламского сообщества России
  • Глава 1. Личностные предпосылки
  • Глава 2. Этнические предпосылки
  • Глава 3. Политические предпосылки
  • Глава 4. Финансовые предпосылки
  • Глава 5. Религиозные предпосылки
• Заключение

Основное направление критики в книге

• Отсутствие внятной государственной политики по отношению к исламу, что привело ко всё более углубляющемуся кризису и хаосу в российской умме.
• Отсутствие по-настоящему авторитетных лидеров в исламе, способных контролировать ситуацию. Прежние лидеры свергнуты или деморализованы благодаря интригам соратников. Засилье самозванцев.
• Отсутствие образованных кадров, способных духовно наставлять общины. Незнание основ исламской религии муллами. Отсутствие в России образовательных исламских учреждений необходимой квалификации.
• Финансовая подпитка экстремистских исламских лидеров из-за рубежа, их стремление к насаждению и распространению своего влияния на умы российских мусульман. Популяризация идей ваххабизма.

Хронология событий

• 15 ноября 2005 — Межрелигиозный совет России (МСР) презентовал книгу исполнительного секретаря МСР, сотрудника Отдела внешних церковных связей Московской патриархии Р. А. Силантьева «Новейшая история исламского сообщества России». В книге, в частности, утверждается, что из 14,5 млн российских «этнических мусульман» ислам исповедует не более 10 млн, так как 2 млн являются христианами и 2,5 млн — неверующими.
• 1 декабря 2005 Совет муфтиев России (СМР) заявил о своём возможном выходе из Межрелигиозного совета России (МСР) в знак протеста против публикации книги.
• 2 декабря в заявлении Службы коммуникаций Отдела внешних церковных связей (ОВЦС) Московской патриархии сообщается, что данная книга не является позицией Русской Православной Церкви в отношении ислама. Сам Силантьев выразил сожаление по поводу конфликта и попросил принять его отставку с поста исполнительного секретаря МСР. Федерация еврейских общин России (ФЕОР) поддержала требование Совета муфтиев о созыве внеочередного заседания Межрелигиозного совета и предложила провести независимую экспертизу книги.
• 2 декабря Координационный центр мусульман Северного Кавказа заявил, что публикация книги не может служить поводом для выхода из МСР.
• 2 декабря Исламская правозащитная организация «Аль-Хак» заявила, что публикация книги не может служить поводом для выхода из МСР. «Силантьев — человек грамотный, образованный. Он не исламофоб», — заявил руководитель «Аль-Хака» К.Каландаров.
• 4 декабря Р. А. Силантьев заявил, что его книга преследует чисто научные цели и перед публикацией была одобрена рядом мусульманских богословов.
• 20 декабря Р. А. Силантьев был освобождён от занимаемой должности. Конфликт на этом не завершён: Совет муфтиев России настаивает, чтобы его уволили и из Московской патриархии.

Отзывы о книге

Положительные

На презентации в Паломническом Центре Московского Патриархата книга получила положительные оценки со стороны таких учёных, как этнолог и религиовед, сотрудник Института этнологии РАН П. И. Пучков; социолог религии и религиовед, старший научный сотрудник Института востоковеденияя РАН С. Б. Филатов; профессор Дипломатической академии И. Н. Панарин. Также были получены одобрительные отзывы от заместителя председателя ОВЦС МП протоиерея В. А. Чаплина, председателя Конгресса еврейских религиозных организаций и объединений в России раввина З. Л. Когана, кроме того, высокую оценку книга получила и от представителей «исламского сообщества» — муфтия Мухаммедагали Хузина и Фарида Салмана.

Верховный муфтий Центрального духовного управления мусульман России Талгат Таджуддин [www.interfax-religion.ru/print.php?act=documents&id=397 в своём письме] на имя Патриарха Алексия II высоко отозвался о книге Силантьева «Новейшая история исламского сообщества России»:

Прежде всего хотелось бы отметить, что монографию «Новейшая история исламского сообщества России» характеризует апологетический подход к традиционному исламу, солидная и детально проработанная фактологическая база, потребовавшая кропотливых и целенаправленных усилий по её сбору и систематизации. Проделанная автором работа выгодно отличается как стремлением к минимизации авторских оценок, так и отсутствием субъективизма в целом, что немаловажно.

Младший научный сотрудник отдела современной истории и социально-политических проблем стран ЦЮВЕ Института славяноведения РАН Г. Н. Энгельгардт также положительно отозвался об этой работе:

Несомненным достоинством монографии Силантьева является выявление, обобщение и ввод в научный оборот обширного корпуса источников по истории исламских структур России. В особенности это касается как документов российских духовных управлений мусульман и малотиражной региональной исламской прессы, так и материалов российского исламского интернета.

Исламовед А. Б. Юнусова указала, что «Силантьев сделал добротную хронику, надо отдать ему должное. Очень хорошая книга». Также она заметила, что «Это скорее не исследование, а тщательная описательная хроника, хотя такой фактаж нужен, безусловно. Может быть, он (Р.Силантьев) при очередном издании своей книги внесет какие-то коррективы, может быть, больше остановится на аналитике. Чем больше исследований, тем лучше». Юнусова выразила надежду, что вытор «в свою очередь извлёк уроки» и в будущем будет «поаккуратнее обращаться с тем материалом, какой у него в руках».

Отрицательные

Совет муфтиев России официально обвинил Силантьева в искажении фактов в его книгах об исламе:

Силантьев опубликовал от своего имени, впрямую ассоциируемого с должностью Исполнительного секретаря МСР и сотрудника ОВЦС Московского патриархата, своего рода дайджест «желтой прессы»: различные слухи и сплетни, а также собственные домыслы, представляющие собой попытку очернить священнослужителей и руководителей почти всех религиозных центров традиционного ислама России.

Философ и востоковед Ю. Г. Петраш о книге высказался следующим образом:

И самое парадоксальное во всем его стремительном беге по карьерной тропе, это то, что он стал «известным исламоведом» в России… Ну-те! Это по каким же таким заслугам перед одной из труднейших наук – исламоведением? По его крикливым и мелкотравчатым опусам? Особенно по его «Новейшей истории исламского сообщества России»? Позвольте, с каких это пор книга, содержание которой не выдерживает научных критериев, может претендовать на научность, а её автор считается «известным»? Впрочем, может, как Дон Кихот, он сражается с ветряными мельницами на звание рыцаря. И наш Роман Силантьев, извините, «рыцарь печального невежества».

Библиографическое описание

• Силантьев Р. А. Новейшая история исламского сообщества России (1989—2004). — М.: Ихтиос, 2005. — 623 с. — ISBN 5-8402-0104-9.
• Силантьев Р. А. Новейшая история ислама в России. — М.: Эксмо, 2007. — 576 с. — 3000 экз. — ISBN 5-9265-0322-1.
• Силантьев Р. А. Новейшая история ислама в России. — М.: Алгоритм, 2007. — 576 с. — 4000 экз. — ISBN 978-5-9265-0322-4.

Отрывок, характеризующий Новейшая история исламского сообщества России

– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.
Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.


В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.