Одесский государственный экологический университет
| Одесский государственный экологический университет (ОГЭКУ) | |
| Оригинальное название |
Одеський державний екологічний університет |
|---|---|
| Международное название |
Odessa state environmental university |
| Прежние названия |
Одесский гидрометеорологический институт |
| Год основания | |
| Реорганизован |
из Харьковского инженерного гидрометеорологического института |
| Год реорганизации |
1944 |
| Тип |
Университет |
| Ректор | |
| Студенты |
4500 |
| Иностранные студенты |
120 |
| Бакалавриат |
+ |
| Специалитет |
+ |
| Магистратура |
+ |
| Аспирантура |
+ |
| Докторантура |
+ |
| Доктора |
32 |
| Профессора |
34 |
| Преподаватели |
202 |
| Расположение | |
| Юридический адрес |
г. Одесса, ул. Львовская, 15 |
| Сайт |
[www.odeku.edu.ua ku.edu.ua] |
Одесский государственный экологический университет (ОГЭКУ, до 2001 г. назывался Одесский гидрометеорологический институт, ОГМИ) — ведущий вуз в системе высшего экологического и гидрометеорологического образования Украины, базовый вуз Министерства экологии и природных ресурсов Украины. В университете ведется подготовка специалистов с высшим образованием (младший специалист, бакалавр, специалист, магистр, кандидат и доктор наук) по направлениям подготовки: «Гидрометеорология», «Военная гидрометеорология», «Экология», «Менеджмент», «Компьютерные науки» и другие. ОГЭКУ осуществляет научно-методическое руководство разработкой на Украине учебных планов, программ, учебников и учебно-методических пособий по специальностям гидрометеорологического и экологического направлений подготовки.
Содержание
История
1 мая 1932 по решению Правительства Украинской ССР в городе Харьков — столице Украины на то время — был основан Харьковский инженерный гидрометеорологический институт. В октябре 1941 года институт был эвакуирован в город Ашхабад, где он продолжал работу до августа 1944. По решению Совета народных комиссаров СССР от 4 июля 1944 Харьковский инженерный гидрометеорологический институт был перебазирован из Ашхабада в Одессу и переименован в Одесский гидрометеорологический институт (ОГМИ).
На базе Одесского гидрометеорологического института основаны учебные комплексы «Украинский центр гидрометеорологического образования» и Учебно-научный центр «Экология», в которые вместе с ОГМИ входят:
- Харьковский гидрометеорологический техникум Одесского государственного экологического университета;
- Херсонский гидрометеорологический техникум;
- Киевский геологоразведочный техникум;
- Государственный институт повышения квалификации и переподготовки кадров Министерства экологии и природных ресурсов Украины;
- Одесский филиал Института биологии южных морей Академии наук Украина.
В 2001 году Одесский гидрометеорологический институт получил новое название — Одесский государственный экологический университет.
Выпускники
Университет выпустил более 30 тысяч дипломированных специалистов — гидрометеорологов и экологов. С 1953 года в вузе ведется подготовка иностранных граждан — подготовлено около 1600 инженеров, исследователей-стажёров, кандидатов и докторов наук для 80 стран мира. В Вооруженных Силах Украины проходят военную службу более 200 кадровых офицеров — выпускников ОГЭКУ. Среди выпускников университета немало крупных ученых, исследователей окружающей среды, руководителей гидрометеорологических и экологических подразделений Украины, стран СНГ и многих стран мира.
Ученые
Научную и педагогическую работу ведут 189 преподавателей, более 2/3 из них имеют ученую степень доктора и кандидата наук, 7 преподавателей ОГМИ — действительные члены (академики) различных академий Украины, Российской Федерации, государств Европы и США.
Образовательный процесс
Институт и факультеты
- Гидрометеорологический институт
- Эколого-экономический факультет
- Природоохранный факультет
- Факультет компьютерных наук
- Факультет магистерской и аспирантской подготовки
- Заочный факультет
Колледжи и техникумы
- [okkt.od.ua/ Одесский колледж компьютерных технологий] (бывш. Одесский станкостроительный техникум)
- [www.gidromet.edu.kh.ua Харьковский гидрометеорологический техникум]
- [hgmt.com.ua/ Херсонский гидрометеорологический техникум]
Прочие подразделения
- Подготовительное отделение
- Центр последипломного образования
- Центр магистерской подготовки на базе Морского гидрофизического института НАН Украины
- Кафедра военной подготовки
С 1993 года университет работает по трехступенчатой системе подготовки специалистов (бакалавр, дипломированный специалист, магистр).
В университете учатся студенты из более чем 35 стран мира.
С 1993 года на базе кафедры военной подготовки ОГМИ была начата подготовка кадровых офицеров-гидрометеорологов для Министерства обороны Украины, а также осуществляется подготовка офицеров запаса.
Библиотека
История библиотеки неразрывно связана с историей ОГЭКУ. В 1945 году было положено основание научного фонда библиотеки. Первое книгохранилище, как и сама библиотека, находились на улице Чкалова (ныне Малая Арнаутская) в старом помещении.
В годы независимости библиотека получила новое помещение по адресу улица Кирова, дом 106 (ныне Базарная). В этом помещении библиотечный фонд со всеми отделами и сотрудниками находился до 2000 года. В 2000 году состоялся переезд на новое место по адресу улица Львовская, дом 15.
В 2007—2008 годах весь фонд был перенесён в новое постоянное книгохранилище в трёхуровневом учебном корпусе и получила читальный зал на 81 посадочное место. Фонд библиотеки насчитывает свыше 230000 единиц.
В читальном зале действует Wi-Fi зона.
В 2010 году была введена в эксплуатацию бета-версия сайта библиотеки, а в декабре 2010 года сайт начал работать в обычном режиме. Сейчас сервер расположен по новому адресу: [www.library-odeku.16mb.com Сайт библиотеки ОГЭКУ]
Международное сотрудничество
Одесский государственный экологический университет сотрудничает со специализированным агентством ООН — Всемирной метеорологической организацией в рамках программы добровольной совместных ВМО (ПДС ВМО).
См. также
Напишите отзыв о статье "Одесский государственный экологический университет"
Ссылки
- [www.ogmi.farlep.odessa.ua/history_u_noanim.htm История института]
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Одесский государственный экологический университет
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
