Оранжевый агент
Ларфлиз
| ||||||||||||
 Ларфлиз и Оранжевая Батарея Силы. Green Lantern vol. 4, #39 (апрель, 2009 год). Художник Иван Рейес. | ||||||||||||
| Общая информация | ||||||||||||
| ||||||||||||
| Состав | ||||||||||||
| Ларфлиз Бывшие участники Хэл Джордан, Лекс Лютор, Гектор Хаммонд, Кайл Райнер, Крона |
Ларфлиз (англ. Larfleeze), так же известен как Оранжевый Агент (англ. Agent Orange) — вымышленный персонаж комиксов компании DC Comics. Дебютировал в DC Universe #0 в июне 2008 года и был создан писателем Джеффом Джонсом и художником Итаном Ван Скивером.[1]
Содержание
История публикаций
Персонаж Ларфлиза был придуман Джеффом Джонсом в качестве одного из главных персонажей сюжетной линии «Темнейшая ночь». На фестивале San Diego Comic-Con International в 2009 году, Джонс рассказал, что имя Ларфлиза были придумано путём объединения двух английских слов «lard», что означает «сало», и «sleaze», что означает «аморальный».[2][3] После короткого первого появления в DC Universe #0 , Ларфлиз эпизодически появлялся во всей серии комиксов, вплоть до номера Green Lantern (vol. 4) #25, где был показан уже в качестве Оранжевого Агента (кодовое имя, которое он получил от Стражей Вселенной). Биография и происхождение Ларфлиза до того, как он получил оранжевую батарею силы, описаны в номере Green Lantern vol. 4, #41, который вышел в июне 2009 года. Ларфлиз участвует в событиях сюжета «Темнейшая ночь», включая Blackest Night: Tales of the Corps. В номере Tales of the Orange Lanterns: Blume, Godhead была показана «вербовка» одного из самых узнаваемых Оранжевых Фонарей.[4]
Биография
Происхождение
Ларфлиз, он же Оранжевый Агент — единственный постоянный владелец оранжевого кольца силы. Его происхождение впервые описано во время его беседы с Хэлом Джорданом.[5] Миллионы лет назад Ларфлиз был членом небольшой группы воров, которые украли часть артефактов с планеты Мальтус, включая мистическую коробку Стража Вселенной по имени Крона, которую можно было перепродать нужным людям за большие деньги. В коробке была карта, ведущая к таинственному сокровищу, скрытому на планете Окаара в системе Вега в секторе 2828. Следуя по указаниям на карте, они нашли храм, внутри которого находилась Оранжевая Батарея Силы. Оранжевый цвет символизирует жадность, который овладел ими и Ларфлиз со своей группой начали драться за право обладания оранжевой силой. В конечном счете, разразился ещё больший конфликт и Стражи заключили с двумя выжившими ворами договор — воры вернут им коробку, а Стражи взамен оставят их в покое в секторе 2828 до тех пор, пока оранжевый цвет силы остается внутри сектора и, в целях безопасности, только один из двух воров будет использовать новую силу. Им стал Ларфлиз, который убил своего соперника.[5]
Ларфлиз появляется вновь после событий Войны Корпуса Синестро, когда Контроллеры, в поисках нового источника энергии, появляются в системе Вега.[6] Они вторгаются в храм, но Ларфлиз их убивает, сочтя это попыткой Стражей Вселенной вторгнуться в его владения и отправляется к ним в виде проекции и разрывает мирный договор.[7] В связи с этим, Стражи вывели сектор 2828, в котором находится система Вега, из-под юрисдикции Корпуса Зеленых Фонарей. Отряд Фонарей, возглавляемых Стражами Вселенной, позже направляется на планету Окаара, и во время этого Ларфлиз узнает о Корпусе Голубых Фонарей, увидев голубое кольцо на пальце Джордана, и заключает сделку с Стражами, в обмен на местонахождение базы Голубых Фонарей и Ларфлиз нападает на их штаб-квартиру на планете Одим.
Оранжевый Агент
В то время, когда Ларфлиз пришел в ярость из-за того, что договор между ним и Хранителями был нарушен, Зелёный Фонарь по имени Стел, преследуя членов Корпуса Синестро, нарушает границы и входит в систему Вега, несмотря на то что Зелёным Фонарям запрещено там находиться. Находясь в системе Вега, член Корпуса Синестро был поглощен членом Оранжевых Фонарей Блюмом. Блюм захватывает Стела и ранит его, а после чего клеймит его символом Корпуса Оранжевых Фонарей. Когда Зеленые Фонари спасают Стела и возвращают его на планету Оа, Ларфлиз продолжает восстание против Стражей, думая, что они стремятся украсть оранжевую батарею. Ларфриз, используя своё спроектированное изображение, угрожает Стражам расправой, несмотря на их объяснения, что границы его сектора нарушили не они, а Контроллеры. Стражи не стали подчиняться Оранжевому Агенту и разрушили его проекцию.[7]
Этот конфликт знаменует собой начала следующего этапа развития события в комиксах и становится подводящим к кроссоверу «Темнейшая ночь». Повествование в нём начинается с внесения Стражами Вселенной четвёртого закона в Книгу Оа: сектор 2828 снова находится под контролем Зеленых Фонарей, что позволило Стражам и Зелёным Фонарям совершить нападение на Вегу. Хэл Джордан, с недавно полученным голубым кольцом силы от Гансета и Сайда, был включен в команду нападения. Прибыв на Окаару, Зеленые Фонари встретили сопротивление от Оранжевых Фонарей Ларфлиза. Они обнаруживают, что зелёное кольцо силы имеет малый эффект против оранжевого кольца. Во время битвы, Джордан отделившись от остальной команды, встречается в схватке с Оранжевым Агентом. Ларфлиз увидев голубое кольцо Джордана, решает заполучить его, но дотронувшись до него это желание было подавленно силой голубого кольца.[8] Разгневавшись, Ларфлиз попытался заключить сделку с Джорданом, который всё же соглашается отдать кольцо, но обнаруживает, что не способен снять его. В ярости, Ларфлиз создает топор из оранжевой энергии и отрубает руку Джордану. Отделившись от Хэла, кольцо пригласило Ларфлиза вступить в Корпус Голубых Фонарей.[9] На какой-то момент, злоба Ларфлиза пропала и он почувствовал умиротворение, но облегчение было временным, поскольку оказалось, что голубое кольцо Джордана создало иллюзию и внушило её Ларфлизу, чтобы обмануть. Поверив, что он получил голубое кольцо, Ларфлиз не заметил, что настоящее кольцо было до сих пор на руке Джордана, и то, что он отрубил ему руку было иллюзией кольца. Позже, во время сражения, Джордан попал под влияние жадности, исходящей из Оранжевой Батареи Ларфлиза. Оказалось, что Ларфлиз из-за долгого контакта с ней стал её частью, так же как и Стражи Вселенной неразрывно связаны с Центральной Батареей Силы на планете Оа.[10]
Хэл Джордан смог победить Ларфлиза и получил контроль над своим голубым кольцом силы, но Стражи знали, что если он извлечет Оранжевую Батарею Силы из Ларфлиза, то им не удастся сохранить её в тайне, и тот, кто её найдет, станет новым Оранжевым Фонарем. Предпочтя контролировать местонахождение оранжевой энергии, Стражи снова идут на сделку с Ларфлизом, который просит у них назвать ему местонахождение базы Корпуса Голубых Фонарей и нападает на них.[10] Во главе армии Оранжевых Фонарей находится проекция Ларфлиза, в то время как сам Ларфлиз находится на Окаара и наблюдает за конфликтом через оранжевую батарею.[11][12]
Оружие
Будучи единственным обладателем всей силы оранжевого спектра жадности, Ларфлиз способен на равных противостоять даже Стражам Вселенной. Все убитые и поглощённые им существа становятся членами его Корпуса в виде проекций из оранжевого света. Однако его сила не работает против голубого цвета Корпуса Голубых Фонарей. Его способности схожи со способностями других Корпусов: полёт, создание защитных щитов, различных конструкций, а также проекций. Отличительной способностью Оранжевого Агента является способность поглощать своих жертв и создавать их проекции, тем самым добавляя их в свой Корпус. Он может поглотить любого Фонаря или кого-либо другого, обладающего силой,[8] однако не способен сделать то же самое с Голубыми и Фиолетовыми Фонарями.[5]
Сила Ларфлиза увеличивается, так как он постоянно находится в контакте со свой Батареей Силы. В результате этого он может управлять проекциями всего Корпуса и своей собственной, даже если находится далеко от них.[10]
На San Diego Comic-Con International создатель Джефф Джонс подтвердил, что, как и всем, Оранжевому Агенту необходима клятва для того, чтобы подзаряжать своё кольцо, несмотря на слухи об обратном, поскольку до сих пор клятва в комиксах не упоминалась.[13] Также в интервью он заявил, что присяга Оранжевых Фонарей одна из его любимых.[14] Ларфлиз, будучи единственным обладателем кольца, не произносил клятву в Blackest Night #5, когда Хэл Джордан соорудил огромную руку и засунул его лицом прямо в фонарь, после чего он получил многократно увеличенный заряд кольца. На вопросы о том, появится ли вообще клятва в сюжетных линиях Оранжевых Фонарей, Джонс ответил, что это случится «в ближайшее время».[15] Лекс Лютор недавно[когда?] заявил, что он «дал клятву служить корпусу оранжевых фонарей (и какая интересная эта клятва была.)»[прояснить][16]
В эпилоге сюжетной линии «The Wrath of the First Lantern» в выпуске Green Lantern # 20 Ларфлиз наконец произнёс свою клятву, и его кольцо зарядилось на 100 %, клятва звучала следующим образом:
: «Эта сила моя, это мой свет.
- Будь то яркий день, или чёрная ночь.
- Я претендую на всё, что попадает в мой взгляд,
- Для того, чтобы то, что я хочу, навсегда стало моё!»
И второе:
- «Что моё — то моё
- И моё и моё,
- И моё, и моё, и моё!
- Не твоё!»
Оригинальный текст (англ.)
- «What's mine is mine
- and mine and mine,
- And mine, and mine, and mine!
- Not yours!»''
— Ларфлиз, Green Lantern (vol. 5) #20 (июль 2013)
Напишите отзыв о статье "Оранжевый агент"
Примечания
- ↑ [www.comicvine.com/dc-universe-let-there-be-lightning/37-129019/ DC Universe #0 Preview&Review]
- ↑ [www.newsarama.com/comics/090725-sdcc09-blackest-night.html SDCC 09- DC’s BLACKEST NIGHT Panel LIVE, «Newsarama», июль, 25, 2009] (англ.)
- ↑ [www.newsarama.com/comics/070903-Geoff-BN.html The Eve of Blackest Night: Geoff Johns on…Everything, «Newsarama», июль, 3, 2009] (англ.)
- ↑ Blackest Night: Tales of the Corps #2 (июль, 2009)
- ↑ 1 2 3 Green Lantern (vol. 4) #41 (июнь, 2009)
- ↑ Green Lantern (vol. 4) #28 (апрель, 2008)
- ↑ 1 2 Green Lantern (vol. 4) #39 (апрель, 2009)
- ↑ 1 2 Green Lantern (vol. 4) #40 (май, 2009)
- ↑ Green Lantern (vol. 4) #41 (май, 2009)
- ↑ 1 2 3 Green Lantern (vol. 4) #42 (июнь, 2009)
- ↑ Blackest Night #1 (мюль, 2009)
- ↑ Blackest Night: Tales of the Corps #1 (июль, 2009)
- ↑ [web.archive.org/web/20100103082638/dccomics.com/media/podcasts/DCComics_2009-07-23_Spotlight_on_Geoff_Johns_at_SDCC_2009.mp3 DC Comics: Spotlight on Geoff Johns, San Diego Comic Con, 23 июля, 2009, «Newsarama»] (англ.)
- ↑ [www.newsarama.com/common/media/video/player.php?aid=25834 Geoff Johns: Blackest Night, Orange Oaths and Other Colors, «Newsarama», February 2009] (англ.)
- ↑ [www.newsarama.com/comics/wondercon-2010-geoff-johns-100402.html WONDER CON '10: Spotlight on Geoff Johns, «Newsarama», 2 апреля, 2010] (англ.)
- ↑ Action Comics (vol. 1) #898 (April 2011)
Ссылки
- [www.comicvine.com/larfleeze/29-58504/ Ларфлиз на сайте ComicVine] (англ.)
- [dc.wikia.com/wiki/Larfleeze_(New_Earth) Ларфлиз на DC Comics Database] (англ.)
- [www.strangearts.ru/heroes/orange-lanternlarfleeze Ларфлиз на сайте www.strangearts.ru]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Оранжевый агент
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.
На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.
В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.
Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
