Острова Западные (Папуа — Новая Гвинея)
| Острова Западные англ. Western Islands | |
 | |
| 1°30′ ю. ш. 143°00′ в. д. / 1.500° ю. ш. 143.000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-1.500&mlon=143.000&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 1°30′ ю. ш. 143°00′ в. д. / 1.500° ю. ш. 143.000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-1.500&mlon=143.000&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Акватория | Тихий океан |
| Количество островов | около 70 |
| Крупнейший остров | Вувулу |
| Страна |  Папуа — Новая Гвинея |
| АЕ первого уровня | Айлендс |
Острова Западные (англ. Western Islands) — архипелаг в Тихом океане, принадлежащий Папуа — Новой Гвинее. Является крайней западной частью Архипелага Бисмарка. Административно относятся к провинции Манус региона Айлендс.
Содержание
География
Острова западные являются западной частью Архипелага Бисмарка и расположены в 400 км на запад от острова Манус и в 900 км севернее от столицы страны Порт-Морсби. Группа состоит из около 70 островов и атоллов. С запада на восток острова включают острова Вувулу (главный остров архипелага), Ауа, Ману, группу Ниниго (7 атоллов, образованных 50 моту, иногда в группу включают остров Ману), группа Хермит (13 островков), группа Каниет[1]. Самым западным и южным островом группы является Вувулу, самым восточным и северным — группа Каниет.
История
Первым европейцем, увидевшим некоторые острова архипелага стал испанский мореплаватель Иньиго Ортис де Ретес (исп. Yñigo Ortiz de Retez). 19 августа 1543 года он видел острова Вувулу и Ауа. Он дал этим островам название «Острова белых людей» (исп. Islas de Hombres blancos) из-за светлого цвета лица местных жителей[2]. 19 сентября 1767 года эти же острова повторно были открыты английским лейтенантом Филиппом Картеретом. Остров Ауа он назвал «Дуруор», в честь одного из своих офицеров, а Вувулу — «островом Мейти» (англ. Maty Island) в честь Мэтью Мейти (англ. Mathew Maty), члена Королевского географического общества[2]. В 1768 году Луи Бугенвиль снова «открыл» вышеупомянутые острова, а также острова «Анохоретт» (фр. Iles des Anachorettes, сейчас острова Каниет) и острова «Чекье» (англ. Chequer Islands, сейчас острова Ниниго). В 1781 году испанский капитан Франсиско Морелль на корабле Princessa открыл острова Хермит[2].
14 августа 1896 года немецкое судно Möwe составило первую карту острова Вувулу. Острова стали немецкой колонией. С 1899 года Западные острова были административно подчинены Германской Новой Гвинее. В 1914 году архипелаг был занят австралийскими войсками, а после окончания Первой мировой войны он был передан под управление Австралии. С 1975 года Западные острова являются частью независимого государства Папуа — Новая Гвинея.
Напишите отзыв о статье "Острова Западные (Папуа — Новая Гвинея)"
Примечания
- ↑ [www.wuvulu.com/index.html The Western Islands] (англ.). The Wuvulu Research Center. Проверено 8 апреля 2010. [www.webcitation.org/677CUMvPV Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
- ↑ 1 2 3 [www.wuvulu.com/history.shtml#History History of the Western Islands] (англ.). The Wuvulu Research Center. Проверено 8 апреля 2010. [www.webcitation.org/676CP7pZ7 Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
Ссылки
- [www.wuvulu.com/maps.shtml#Map-The%20Western%20Islands Карты островов]
|
Это заготовка статьи по географии Папуа — Новой Гвинеи. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Острова Западные (Папуа — Новая Гвинея)
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
