Памятник Физули (Баку)
| Памятник | |
| |
| Страна | Азербайджан |
| Город | Баку |
| Скульптор | Токай Мамедов, Омар Эльдаров |
| Архитектор | Г. Мухтаров |
| Дата основания | 1962 |
| Материал | бронза, гранит |
Памятник Физули (азерб. Füzulinin heykəli) — памятник выдающемуся поэту XVI века Физули, расположенный в Баку, на площади Физули, перед зданием Азербайджанского академического драматического театра. Открытие памятника состоялось в 1962 году. Скульпторы памятника — народные художники Азербайджана Токай Мамедов и Омар Эльдаров.
Бронзовая скульптура Физули установлена на гранитном пьедестале. Серый гранитный пьедестал украшен горельефами на тему поэмы Физули «Лейли и Меджнун»[1].
За этот памятник скульпторы Токай Мамедов и Омар Эльдаров были награждены серебряными медалями Академии художеств СССР[2][3].
Напишите отзыв о статье "Памятник Физули (Баку)"
Примечания
- ↑ Р. М. Эфендизаде. Архитектура Советского Азербайджана. — М.: Стройиздат, 1986. — С. 119. — 316 с.
- ↑ Мамедов Иокай Габиб оглы // 225 лет Академии художеств СССР : каталог выставки. — Изобразительное искусство, 1985. — С. 296.
- ↑ Эльдаров Омар Гасанович // 225 лет Академии художеств СССР : каталог выставки. — Изобразительное искусство, 1985. — С. 564.
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Памятник Физули (Баку)
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
