Георгадзе, Пантелеймон Иванович

Пантелеймон Иванович Георгадзе
პანტელეიმონ გიორგაძე
Место рождения:	с. Гоми Самтредский район, Грузинская ССР
Гражданство:	СССР СССР → Грузия Грузия
Образование:	Военная академия Генштаба ВС СССР
Партия:	Единая коммунистическая партия Грузии
Награды:

Пантелеймон Иванович Георгадзе (груз. პანტელეიმონ გიორგაძე; р. 17 августа 1925, с. Гоми Самтредского района, Грузия — 3 марта 2009, Тбилиси) — грузинский политический деятель. Председатель Единой коммунистической партии Грузии с 1992 года. Отец политика Игоря Георгадзе.

Биография

Учился на горном факультете Грузинского индустриального училища. В 1948 году окончил Алма-Атинское пограничное училище, в 1956 году — Военную академию внутренних дел и безопасности СССР, в 1973 году — Военную академию Генерального штаба Вооружённых Сил СССР имени Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова. Заместитель председателя Совета СКП-КПСС, сопредседатель Народно-патриотического союза Грузии.

Во времена Михаила Саакашвили Гиоргадзе и возглавляемая им партия выступала с резкой критикой. В 2006 году Гиоргадзе отметил: «Президент Саакашвили и его команда — это кровожадные неофашисты. Они являют собой проамериканское, пронатовское, протурецкое, проевропейское, но никак не прогрузинское направление политики».

В 2006 году в доме Пантелеймона Георгадзе был проведён обыск во время спецоперации полицейских сил по аресту сторонников его сына. В ходе операции, проходившей по всей стране, были проведены обыски и аресты родственников Игоря Георгадзе и десятков его сторонников. У самого Пантелеймона Георгадзе полиция изъяла наградное оружие — пистолет, подаренный Фиделем Кастро. По словам Георгадзе, члены компартии подвергаются репрессиям со стороны властей.

В августе 2007 года провёл в Цхинвале встречу с представителями осетинской общественности, делегацию которых возглавляли академик Нафи Джусойты и Таймураз Хутиев. На встрече Георгадзе заявил: «Встреча показала, что мы едины в нашем стремлении к миру. Осетинский и грузинский народы устали. Устали за восемнадцать лет войны. Мы убедились, что осетины всей душой хотят мира. Они не хотят при этом режиме жить в составе Грузии». В 2007 году награждён Орденом дружбы Южной Осетии.

Умер 3 марта 2009 года в Тбилиси.

Ссылки

• [moskprf.ru/content/view/678/2/ Заявление Центрального Комитета Единой Коммунистической партии Грузии]
• [www.otechestvo.org.ua/statyi/20051/s2602.htm К годовщине власти «розовых» в Грузии]
• [kprf.ru/international/64295.html Ушел из жизни активный борец за Советскую Родину, наш товарищ и боевой друг Пантелеймон Иванович Георгадзе]

Отрывок, характеризующий Георгадзе, Пантелеймон Иванович

Князь Андрей облегчительно вздохнул, улыбнулся и протянул руку.
– Вы? – сказал он. – Как счастливо!
Наташа быстрым, но осторожным движением подвинулась к нему на коленях и, взяв осторожно его руку, нагнулась над ней лицом и стала целовать ее, чуть дотрогиваясь губами.
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!
– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?