Покутье
Поку́тье (укр. Покуття, рум. Pocuția) — историческая местность на западе Украины между реками Прут и Черемош. Этот культурно самобытный регион был заселён украинцами и молдаванами, селившимися на малообжитых южных землях бывшего Галицко-Волынского княжества. Культурным центром Покутья была Коломыя, хотя его название происходит от городка Куты (Кут по-украински означает угол).
Горная часть Покутья также является и центральной частью Гуцульщины.
История
Будучи изначально частью Киевской Руси и Галицко-Волынского княжества, Покутье было присоединено к Польше в 1349 году королём Казимиром III. Нуждаясь в военной помощи в борьбе против тевтонских рыцарей, он отдал Покутье в залог молдавскому воеводе Петру I в обмен на его содействие. Спустя некоторое время регион стал предметом раздора между Польшей и Молдавией, которая заявляла, что долг Польши перед ней не оплачен до конца. В 1498 году Покутье было официально присоединено к Молдавскому княжеству Стефаном III Великим, но в 1531 году, после битвы при Обертыне, его вновь захватил польский гетман Ян Тарновский.
После первого раздела Польши в 1772 году Покутье стало частью Габсбургских владений. После Первой мировой войны и распада Австро-Венгрии на Покутье выдвинули претензии Польша и Украинская Народная Республика. Во время польско-украинской войны Покутье без боя заняла румынская армия и передала его польским властям. Покутье осталось в составе Польши и после Советско-польской войны. В 1939 году при разделе Польши между СССР и Германией регион был присоединён к Украинской ССР и вошел в состав Станиславской (ныне Ивано-Франковской) области.
Примечательные места
См. также
Напишите отзыв о статье "Покутье"
Отрывок, характеризующий Покутье
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.Генералы Наполеона – Даву, Ней и Мюрат, находившиеся в близости этой области огня и даже иногда заезжавшие в нее, несколько раз вводили в эту область огня стройные и огромные массы войск. Но противно тому, что неизменно совершалось во всех прежних сражениях, вместо ожидаемого известия о бегстве неприятеля, стройные массы войск возвращались оттуда расстроенными, испуганными толпами. Они вновь устроивали их, но людей все становилось меньше. В половине дня Мюрат послал к Наполеону своего адъютанта с требованием подкрепления.
