Портрет Кристины Датской

Ганс Гольбейн Младший

Портрет Кристины Датской. ок. 1538

Christina of Denmark, Ducchess of Milan

Холст, Темпера. 179 × 82 см

Национальная галерея, Лондон

К:Картины 1538 года

«Портрет Кристины Датской» (ок. 1538) — картина немецкого художника Ганса Гольбейна Младшего.

История создания

В 1537 г., когда умерла Джейн Сеймур, третья жена короля Англии Генриха VIII, Томас Кромвель занялся поиском новой супруги для короля. В круг возможных претенденток входили представительницы известнейших королевских дворов Европы. Ганс Гольбейн, служивший в ту пору придворным живописцем у Генриха VIII, по его поручению ездил по Европе и писал для короля портреты потенциальных невест. Портрет только что переступившей порог 16-ти летия датской принцессы Кристины был написан в Брюсселе. После смерти своего супруга, миланского герцога Франческо II Мария Сфорца, Кристина жила у своей тётки, Марии Венгерской, которая управляла тогда Испанскими Нидерландами.

Обстоятельства этого события известны из донесения Кромвелю английского посла Джона Хуттона, датированного 14 марта 1538 года. Из него следовало, что придворный Филипп Хобби прибыл в Брюссель 10 марта в сопровождении слуги его королевского величества по имени Ганс. Посол условился об аудиенции на 12 марта в 13 часов, которая длилась 3 часа. За это короткое время по словам Хуттона художник и написал её портрет.

Описание

Полный благородства портрет молодой женщины в траурном одеянии вдовы подкупает своим художественным совершенством и мастерски выполненной Гольбейном постановкой появления дамы высшего света. Композиция картины подчёркнуто проста. Портрет оживает благодаря цветовым контрастам насыщенного чёрного в одежде, светящейся фарфоровой кожи и необыкновенного сине-зелёного фона, на который отбрасывают глубокие тени и фигура, и сама рама полотна. Тени на картине дают представление о размере помещения, из которого выходит герцогиня. Динамичность портрету придаёт слегка поданное вперёд левое плечо девушки и плавно движущаяся волна складок подола платья справа.

Осанка и выражение лица девушки говорят о достоинстве и сильном характере. Смелый, с неким вызовом взгляд женщины устремлён на зрителя, ничуть не умаляя её сдержанного благородного достоинства. Тем самым основной акцент в своей картине художник перенёс на живое присутствие датской принцессы, и её портрет остаётся современным и в наши дни. Портрет Кристины Датской — не моментальная фотография, которая лишь отражает преходящую женскую красоту. В размытом фоне картины растворяются пространственные и временные условности, и юность Кристины кажется вечной.

Интересные факты

Брак Генриха и Кристины Датской, как известно, не состоялся. Тому был ряд личных и, естественно, политических причин. Выбор Генриха в конечном счёте пал на Анну Клевскую, портрет которой Гольбейн написал в июле-августе в Дюрене. Невеста прибыла ко двору 27 декабря 1539 года. Увидев её, Генрих был разочарован: реальность явно не соответствовала прекрасному образу на портрете Гольбейна. Брак с Анной Клевской был заключён 6 января 1540 года, а уже 9 июля 1540 года он аннулировал его, объявив незаконным.

Литература

• Hans Holbein der Jüngere, Porträtist der Renaissance. Belser Verlag, Stuttgart  (нем.)

Ссылки

• [www.nationalgallery.org.uk/cgi-bin/WebObjects.dll/CollectionPublisher.woa/wa/work?workNumber=ng2475 «Портрет Кристины Датской»] в базе данных Лондонской Национальной галереи (англ.)

Отрывок, характеризующий Портрет Кристины Датской

– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.