Протовестиарий

Протовестиарий (от греч. πρωτοβεστιάριος, «первый вестиарий») — начальник императорской гардеробной, церемонимейстер; до XIII века эту должность исполняли евнухи. Протовестиарий сопровождал василевса в походах и мог командовать войсками. В середине XIV века эта должность занимала 6-е место в табели о рангах византийского двора. В поздний период (XII—XV века) это звание присваивалось главному финансовому чиновнику. В этом же смысле данный титул употреблялся в средневековой Сербии.

В Византии

Предшественником данного титула считается звание комита священных одежд (лат. comes sacrae vestis), то есть лица, отвечавшего за императорский гардероб. Комит священных одежд подчинялся препозиту священной опочивальни. В грекоязычной терминологии возглавляемое им подразделение называлась греч. οἰκειακόν βεστιάριον, «частный вестиарион», в отличие от «публичного», глава которого исполнял фискальные обязанности. Частный вестиарион включал также частично императорскую сокровищницу. Его персонал был весьма многочисленен. В средний период протовестиарий занимал в придворной иерархии место после паракимомена. В IX—XI веках протовестиариям доверяли также иногда обязанности полководцев и послов. В XI веке значение этой должности ещё более возросло, она трансформировалась в почётное звание, которое стали присваивать не-евнухам. В этом качестве титул сохранился до эпохи Палеологов. Существовала женская форма этого титула, протовестиария (греч. πρωτοβεστιαρία), его присваивали руководительнице слуг императрицы.

Среди протовестиариев известны следующие:

• Константин Лихуд, впоследствии патриарх Константинопольский;
• Андроник Дука, при императорах Романе IV Диогене и Михаиле VII;
• Алексей Дука, впоследствии император;
• Иоанн Дука Ватац, впоследствии император;
• Алексей Рауль при Иоанне III Ватаце;
• Георгий Музалон при Феодоре II Ласкарисе;
• Михаил Тарханиот, племянник и полководец Михаила VIII Палеолога.

Литература

• Guilland R. Recherches sur les institutions byzantines. — Berlin: Akademie-Verlag, 1967. — Т. I. — 607 p.
• The Oxford Dictionary of Byzantium : [англ.] : in 3 vols. / ed. by Dr. Alexander Kazhdan. — N. Y. ; Oxford : Oxford University Press, 1991. — P. 1749. — ISBN 0-19-504652-8.</span>

Отрывок, характеризующий Протовестиарий

Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.