Птицы (комедия)

Птицы
Ὄρνιθες
Жанр:	комедия
Автор:	Аристофан
Язык оригинала:	древнегреческий
Дата написания:	ок. 414 год до н. э.

«Пти́цы» (др.-греч. Ὄρνιθες) — комедия древнегреческого комедиографа Аристофана.

Поставлена на Великих Дионисиях в 414 году до н. э. от имени Каллистрата. Заняла второе место в состязании (на первом месте был Амипсий с комедией «Пирующие», на третьем — Фриних с комедией «Отшельник»).

«Птицы» — самое объёмное произведение Аристофана (1765 стихов), незначительно уступающее самой длинной греческой трагедии — «Эдипу в Колоне» Софокла.

Действующие лица

• Эвельпид; Писфетер — афиняне
• Слуга Удода
• Удод — царь птиц
• Хор птиц
• Жрец
• Поэт
• Предсказатель
• Метон — землемер
• Наблюдатель
• Собиратель законов
• Птицы-вестники
• Ирида — вестница богов
• Птица-глашатай
• Непокорный сын
• Кинесий — сочинитель дифирамбов
• Доносчик
• Прометей
• Посейдон
• Трибалл — варварский бог
• Геракл
• Без речей: Флейтистка, Флейтист, Мальчик, Слуга жреца

Сюжет

Писфетер и Эвельпид, покинув Афины и скитаясь в поисках более спокойного места для жизни, приходят к птичьему царю Удоду и его подданным.

Писфетеру удаётся убедить птиц, что их предназначение — править миром. По его задумке между небом и землёй строится птичий город Тучекукуйщина (или Тучекукуевск, др.-греч. Νεφελοκοκκυγία); птицы дают Писфетеру и Эвельпиду крылья, Писфетер становится правителем нового города и приводит в действие план, цель которого — отнять власть у олимпийских богов. Птицы перехватывают дым от жертвоприношений, которым питаются боги, уговаривают людей чтить птиц как новых богов и обещают им за это покровительство.

В новый город устремляются люди, желающие поселиться в нём или просто извлечь там для себя выгоду. В ряде коротких эпизодов к Писфетеру один за другим прибывают поэт; прорицатель; землемер; надсмотрщик; законодатель; случайно залетевшая в город богиня Ирида; сын, недовольный отцом; ещё один поэт; доносчик; Прометей, тайком рассказывающий Писфетеру о том, что боги испуганы и шлют к Тучекукуйщине посольство для переговоров.

Наконец, прибывает само посольство — Посейдон, Геракл и некий варварский бог Трибалл. Писфетер заключает с ними мирный договор, вытребовав взамен царский скипетр Зевса — символ власти «над землёй и небом» — и (выдуманную Аристофаном) дочь Зевса Василию в жёны.

Анализ

Комедия сочетает в себе черты как утопии, так и сатиры. Равным образом и сам Писфетер порой выглядит симпатичным персонажем, порой — хитро захватившим власть тираном и демагогом (в этом смысле особенно показателен эпизод в конце пьесы: на праздничном пиру будут поданы в качестве угощения птицы, восставшие против тучекукуйской демократии — их Писфетер собственноручно жарит).

Русские переводы

• Комедии Аристофана / Пер. с греч. М. Artaud (3-е изд., 1845). Пер. с фр. В. Т. — СПб., 1897.
• Птицы / Пер. М. Скворцова. — Варшава, 1874. — 106 стр.
• прозаический перевод В. В. Чуйко (1882)
• А. И. Пиотровский (1927)
• С. К. Апт (1954)
• см. также в статье Аристофан

Ссылки

• [img1.liveinternet.ru/images/attach/c/0/3701/3701381_pticuy.doc Аристофан, «Птицы».] Перевод А. И. Пиотровского.

Отрывок, характеризующий Птицы (комедия)

– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.