Румынский референдум по импичменту президента (2012)

Референдум по импичменту Президента Румынии

Согласны ли Вы с отставкой Президента Румынии, господина Траяна Бэсеску? </br>(на румынском: Sunteți de acord cu demiterea Președintelui României, domnul Traian Băsescu?) Да или нет Голосов Процент Нет 943 375 11,15 % Да 7 403 836 87,52 % Действительных голосов 8 347 211 98,68 % Недействительных голосов 111 842 1,32 % Всего голосов 8 459 053 100,00 % Явка 46,24 % Требуемый порог явки 50 % Электорат 18 292 464 Источник: [www.becreferendum2012.ro/DOCUMENTE%20BEC/Rezultate%20partiale/ora%2014.00.pdf ЦИК Румынии]

Референдум в Румынии по вопросу импичмента президента Траяна Бэсеску был проведён 29 июля 2012 года. Большинство голосовавших высказались за отставку Президента Румынии. Но явка не превысила избирательный порог в 50 %, поэтому Конституционный суд Румынии 21 августа признал референдум несостоявшимся.

Предыстория

Траян Бэсеску был избран Президентом Румынии в 2004 году. Через три года, в 2007, Парламент Румынии объявил импичмент главе государства. Конфликт разгорелся из-за разногласий «Демократической либеральной партии» президента с оппозиционной «социал-демократической партией» и коалиционными партнёрами, а точнее, с премьер-министром, представителем «Национальной либеральной партии» Кэлин Попеску-Тэричану. Депутаты и сенаторы обвинили Бэсеску в нарушении конституции страны, хотя Конституционный суд не подтвердил их обвинения (но в то же время признал импичмент законным).

После вынесения импичмента парламентом состоялся референдум, на котором большинство (75 %) голосовавших высказались за то, чтобы Траян Бэсеску продолжил исполнять свои обязанности в качестве Президента Румынии.

В 2009 году состоялись выборы Президента Румынии, на которых Траян Бэсеску одержал победу во втором туре с отрывом менее 0,7 %. Второй срок президента пришёлся на экономический кризис, поэтому Бэсеску пришлось проводить непопулярные реформы и принимать меры экономии.

В феврале 2011 года «Социал-демократическая партия» и «Национальная либеральная партия» сформировали «Социал-либеральный союз», занимающий большинство мест в парламенте и оппозиционный «Демократической либеральной партии» президента. Этот союз утвердил Виктора Понта премьер-министром в мае 2012. С этого момента начались разногласия между премьером и парламентом, с одной стороны, и президентом, с другой.

В июле 2012 года «Социал-либеральный союз» обвинил Траяна Бэсеску в нарушении конституции, ущемлении прав граждан и в создании помех для нормальной работы правительства. 6 июля 256 депутатов и сенаторов проголосовали за импичмент, организовав тем самым референдум по доверию президенту. Конституционный суд признал законность процедуры. Полномочия Бэсеску были приостановлены, исполняющим обязанности президента стал Крин Антонеску, председатель Сената и «Национальной либеральной партии».

Факты о референдуме

Референдум состоялся 29 июля 2012 года. Избиратели должны были ответить на один вопрос: «согласны ли Вы с отставкой Президента Румынии, господина Траяна Бэсеску?» (на румынском: Sunteți de acord cu demiterea Președintelui României, domnul Traian Băsescu?). Правительство приняло новые правила проведения референдума, по которым решение принимается простым большинством, явка не имеет значения. Но с этим не согласился Конституционный суд, посчитав, что для принятия решения нужно, что бы его поддержали не менее 50 % граждан, имеющих право голоса, как устанавливали старые правила. 17 июля был утверждён следующий порядок: чтобы референдум состоялся, проголосовать должны больше половины граждан, имеющих право голоса. Решение будет принято, если его поддержит простое большинство из тех, кто проголосовал.

Всего в стране 18548 избирательных участков.

Для обеспечения нужной явки правительство приняло решение продлить работу избирательных участков на 4 часа дольше обычного (с 7 до 11 вечера). Также власти хотели в два раза по сравнению с выборами 2009 года уменьшить количество избирательных участков за рубежом, где сильны позиции Бэсеску. Однако от этого плана пришлось отказаться, и МИД страны планирует открыть около трёхсот участков, как и в 2009.

Изначально сторонники Бэсеску рассматривали два варианта поведения на выборах: либо не приходить, либо голосовать против импичмента. Причём сам отстранённый президент склонялся ко второму варианту, надеясь «совершить невозможное» и победить. Однако 24 июля стало известно, что Траян Бэсеску призвал своих сторонников не приходить к избирательным урнам. Перемену во взглядах вызвало опасение, что результаты голосования будут сфальсифицированы.

Опрос общественного мнения показал, что популярность Бэсеску упала из-за проводимых им реформ и большинство опрошенных поддерживают отставку президента.

Опрос общественного мнения

Организация	Дата публикации	Количество опрошенных	За импичмент	Против импичмента	Предполагаемая явка	Источник
CURS	18 июля	1104	66 %	34 %	61 %	Reuters
Operations Research	27 июля	1420	76 %	24 %	52 %	Realitatea TV

День голосования

Участки открылись в 7 часов по местному времени. C утра международные информационные агентства отмечали высокую активность голосующих. В первой половине дня, до 12 часов, отдали свой голос и. о. президента Крин Антонеску, председатель правительства Виктор Понта, второй Президент Румынии Ион Илиеску.

К 2 часам по местному времени явка составила 21,37 %. К 8 часам явка достигла 37,67 %.

По данным эксит-поллов, к закрытию избирательных участков 44 % граждан Румынии отдали свои голоса. И несмотря на то что отставку поддержали 87 % голосовавших, референдум не будет признан, а Траян Бэсеску останется президентом, так как не был преодолён избирательный порог.

Результаты

После обработки 97,52 % протоколов избирательных комиссий явка избирателей составила 46,13 %. 87,55 % голосовавших поддержали отставку, 11,12 % не поддержали, недействительных голосов — 1,31 %.

После подсчёта 99,97 % протоколов избирательных комиссий явка избирателей составила 46,23 %. 87,52 % голосовавших поддержали отставку, 11,15 % не поддержали, недействительных голосов — 1,32 %.

1 августа ЦИК Румынии опубликовал окончательные официальные результаты. Согласно им, явка избирателей составила 46,23 %. 87,52 % голосовавших поддержали отставку, 11,15 % не поддержали, недействительных голосов — 1,32 %.

Выбор	Голоса	%
За	7 403 836	87,52
Против	943 375	11,15
Недействительные	111 842	1,32
Явка	8 459 053	46,24
Электорат	18 292 464	100
Источник: [www.becreferendum2012.ro/DOCUMENTE%20BEC/Rezultate/judete.pdf ЦИК Румынии ]

Т. Бэсеску заявил, что останется президентом до окончания второго срока, потому что для утверждения импичмента более половины избирателей должны были принять участие в референдуме.

В сельской местности избиратели были активнее: там явка в среднем составила 51,6 %, тогда как в городах — 41,8 %. Больше всего проголосовавших в жудеце Олт — 73,89 %. За ним идут жудецы Мехединци и Телеорман, где к урнам пришли около 70 %. Наименьшая явка была в жудецах, населённых в основном венграми, — Харгита (13,59 %) и Ковасна (18,56 %). В Бухаресте проголосовали 40 % избирателей.

Следующим этапом должно стать признание или объявление недействительными результатов референдума Конституционным судом.

Процесс в Конституционном суде

В первый раз после референдума для определения законности референдума Конституционный суд собрался в среду, 1 августа 2012. Премьер-министр Виктор Понта предоставил суду данные о том, что количество избирателей, включённых в списки, было завышено, и на самом деле голосовать может меньшее количество румын. Подобное мнение высказала в интервью каналу «Евроньюс» румынский политолог Алина Мунджиу-Пиппиди (англ.), основатель научно-исследовательские организации Румынское академическое общество. Она сказала, что население Румынии — 19 млн, и 18 млн из них имеют право голоса. Значит, лишь один миллион граждан не могут голосовать, что маловероятно. Это несоответствие избирательных списков реальности политолог объяснила плохой административной работой властей.

Судьи, не приняв никакого решения, перенесли заседание на четверг. 2 августа после 13 часов дебатов суд не смог составить своё мнение и перенёс рассмотрение дела на 12 сентября 2012 года, пояснив, что время будет использовано для уточнения ситуации со списками. 3 августа Конституционный суд Румынии назначил другую дату заседания по вопросу импичмента — 31 августа. Суд посчитал, что вся необходимая информация будет предоставлена на две недели раньше 12 сентября. Исполняющим обязанности Президента Румынии до постановления Конституционного суда останется Крин Антонеску.

Позже стало известно, что суд объявит своё решение об импичменте 21 августа. В этот день судьи, как и обещали, собрались на заседание. 6 голосами против 3 суд признал результаты референдума недействительными. Траян Бэсеску останется президентом до окончания своего срока.

Международная и внутренняя реакция

До голосования

Траян Бэсеску заявил, что путём отстранения президента «Социал-либеральный союз» захватывает власть и устанавливает свой контроль за судебными органами.

Европейская комиссия выразила своё беспокойство быстротой, с которой принимаются решения по импичменту, и призвала уважать и соблюдать верховенство закона. Жозе Мануэл Дуран Баррозу, председатель Еврокомиссии, высказался так:

События в Румынии подорвали наше доверие: неоднозначные юридические решения, размывание роли Конституционного суда, отмена устоявшихся процедур и ключевых сдержек и противовесов ставят под сомнение приверженность правительства к верховенству права.

Оригинальный текст (англ.)  

Events in Romania have shaken our trust: challenging judicial decisions, undermining the Constitutional court, overturning established procedures and removing key checks and balances have called into question the government’s commitment to respect the rule of law

Два раза премьер-министр Виктор Понта был вызван в Брюссель, чтобы ответить на вопросы партнёров по ЕС. Виктор Понта заявил, что разделяет опасения Еврокомиссии и что правительство Румынии делает всё, чтобы ответить на интересующие ЕС вопросы.

Государственный департамент США также сделал заявление по поводу процедуры импичмента, в котором отмечалось обеспокоенность ситуацией, происходящей в стране — союзнике по альянсу НАТО. США убеждены, что столь важный и сложный вопрос, как импичмент, должен проходить в полностью прозрачной обстановке, с соблюдением демократических идеалов.

ПАСЕ и Совет Европы выразили своё беспокойство и призвали Румынию соблюдать европейские стандарты. Генеральный секретарь Совета Европы запросил заключение Венецианской комиссии о законности действий румынского правительства.

МВФ в связи с нестабильностью приостановил сотрудничество с Румынией. Консультации должны быть возобновлены после проведения референдума.

После голосования

Траян Бэсеску заявил, что румыны выступили против государственного переворота и за основные европейские ценности.

Виктор Понта поблагодарил пришедших к избирательным участкам и призвал Бэсеску не игнорировать мнение большинства граждан страны и уйти в добровольную отставку.

Канал «Euronews» отметил, что, несмотря на провал референдума, Т. Бэсеску теперь столкнётся с недостатком легитимности, так как на референдуме 7,4 млн граждан высказались против президента, а на выборах 2009 года лишь 5,3 млн человек проголосовали за Бэсеску.

30 июля председатель Парламентской ассамблеи Совета Европы Жан-Клод Миньон призвал все стороны конфликта преодолеть свои разногласия для будущей совместной работы и защищать независимость судебных органов. Также он указал властям Румынии на необходимость реформ государственных институтов, подчеркнув, что ПАСЕ готова оказать всестороннюю поддержку в их проведении.

Во время процесса в Конституционном суде

6 августа председатель Парламентской ассамблеи Совета Европы Жан-Клод Миньон высказался в поддержку независимости Конституционного суда Румынии и предложил судьям обратиться за помощью в Венецианскую комиссию в целях принятия наиболее справедливого решения.

7 августа председатель Венецианской комиссии Джанни Букиккио рассказал, что у него есть информация о давлении румынских властей на суд и отдельных судей, и призвал все политические силы страны уважать Конституционный суд и предпринять все необходимые меры, чтобы оградить судей и их семьи от опасности.

После решения суда

Комментируя постановление суда, Т. Бэсеску заявил, что сейчас главная задача властей — восстановить функционирование демократических институтов в Румынии и вернуть к стране доверие. Один из лидеров противников Бэсеску, исполняющий обязанности Президента Румынии Крин Антонеску сказал, что «Социал-либеральный союз» уважает решение суда, но не собирается сотрудничать с вернувшимся на пост президентом. Антонеску добавил, что, по результатам референдума, ясно, что Бэсеску был народом отправлен в отставку.

Вечером 21 августа около 1000 румын провели митинг в Бухаресте, чтобы выразить недовольство тем, что их попытка отстранить президента провалилась.

Председатель Еврокомиссии Жозе Мануэл Дуран Баррозу призвал политиков следовать решению Конституционного суда, стараться преодолеть разногласия во имя интересов Румынии и обеспечить верховенство права для восстановления политической стабильности и экономического доверия.

Отрывок, характеризующий Румынский референдум по импичменту президента (2012)

– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.


Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.


Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!