Шаншиашвили, Сандро Ильич

Сандро Шаншиашвили
Имя при рождении:	Сандро Ильич Шаншиашвили
Дата рождения:	25 июля 1888(1888-07-25)
Место рождения:	с. Джугаани, Тифлисская губерния, Российская империя ныне Телавский район, Грузия
Дата смерти:	1979(1979)
Гражданство:	Российская империя, СССР
Род деятельности:	драматург, поэт
Направление:	социалистический реализм
Жанр:	пьеса, стихотворение, поэма
Язык произведений:	грузинский
Премии:
Награды:

Сандро Ильич Шаншиашви́ли (груз. სანდრო ილიას ძე შანშიაშვილი; 1888—1979) — грузинский советский поэт и драматург. Заслуженный деятель искусств Грузинской ССР (1930). Лауреат Сталинской премии второй степени (1949)

Биография

Сандро Шаншиашвили родился 13 (25) июля 1888 года в селе Джугаани (ныне Телавского муниципалитета Грузии) в семье священника.

В 1904 году пробует себя в литературной деятельности. Был исключён из Тбилисской грузинской гимназии за издание в ней нелегального журнала, просидел в тюрьме восемь месяцев. В 1911—1914 годах учился в Швейцарии, в Берлинском и Лейпцигском университетах.. По возвращении на родину издавал газету «Сартквело» и журнал «Марани», но вскре из-за разногласий в редакционной коллегии оставил работу в газете и переехал из Тифлиса в родное село, где жил, занимаясь сельским хозяйством и поэзией, до 1923 года.

Творчество

• Стихотворения
• «Иосифу Сталину»
• «Большой Загэс»
• «Снайпер»
• «Песнь о Лаврентии Берия»
• «Обращение к Руставели»
• «Бакинские коммунары»
• «Кахетия»
• «Маёвка»
• «Поэт-борец»
• поэма «Мать»
• Пьесы
• «Арсен» (поставлена в 1936)
• «Анзор» (поставлена в 1928)
• «Трое», «Герой Крцаниси» (поставлена в 1942)
• «Арсен Джорджиашвили» (1956)
• «Герои Эрети»
• «Новые корни»
• «Спартак»
• «Латавра».

Пьесы Сандро Шаншиашвили ставились на сцене Тбилисского театра имени Шота Руставели.

Награды и премии

• Сталинская премия второй степени (1949) — за пьесы «Арсен», «Герои Крцаниси», «Имеретинские ночи»,
• орден Трудового Красного Знамени.
• орден «Знак Почёта»
• медали
• заслуженный деятель искусств Грузинской ССР (1930)

Отрывок, характеризующий Шаншиашвили, Сандро Ильич

– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.


В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.