Сингх, Вишванат Пратап

Вишванат Пратап Сингх विश्वनाथ प्रताप सिंह
Премьер-министр Индии
2 декабря 1989 — 10 ноября 1990
Предшественник:	Раджив Ганди
Преемник:	Чандра Шекхар
Министр иностранных дел Индии
2 декабря 1989 — 5 декабря 1989
Предшественник:	Памулапарти Венката Нарасимха Рао
Преемник:	Индер Кумар Гуджрал
Рождение:	25 июня 1931(1931-06-25) Аллахабад
Смерть:	27 ноября 2008(2008-11-27) (77 лет) Нью-Дели
Партия:	ИНК (И); Джаната Дал
Автограф:

Вишванат Пратап Сингх (хинди विश्वनाथ प्रताप सिंह; 25 июня 1931, Аллахабад — 27 ноября 2008, Нью-Дели) — индийский государственный и политический деятель.

Биография

Учился в университетах Пуны и Аллахабада, где изучал право. В 1969-71 и 1980-83 — депутат ассамблеи штата Уттар-Прадеш. Был членом ИНК (И), членом совета партии и парламентским организатором. В 1971-77 — депутат Лок Сабхи, в 1983-85 — Раджья Сабхи; в 1976-77 — министр торговли.

В 1980—1982 гг. — главный министр штата Уттар-Прадеш.

В 1984—1987 гг. (по другим данным, в 1983-86) — министр финансов Индии. Находясь на этом посту, он нанял американское детективное агентство, чтобы расследовать факт наличия незаконных финансовых активов в иностранных банках у ряда видных индийских политиков, некоторые из которых были близки к премьер-министру Радживу Ганди. Это расследование вызвало раздражение Ганди, и в январе 1987 Сингх был переведен на пост министра обороны, который занимал, однако, лишь с января по апрель 1987. Отставка с поста министра обороны связана с начатым им очередным антикоррупционным расследованием (см. дело Бофорса). На этот раз речь шла о взятках, выплаченных высокопоставленным индийским политикам при закупке индийским флотом западногерманских субмарин.

В июле 1987 года исключён из ИНК. Популярность Сингха как политика заметно выросла после его отставки, и он создал союз центристских оппозиционных партий, названный Национальным Фронтом. После всеобщих выборов декабря 1989 Сингх смог сформировать коалиционное правительство. Однако внутренние конфликты внутри коалиции привели к скорому падению правительства Сингха, которому Парламентом Индии было отказано в вотуме доверия 7 ноября 1990.

Отрывок, характеризующий Сингх, Вишванат Пратап

Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.


К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.